И действительно, какое-то заседание в зале видимо происходило, только его участники сидели в креслах расположенных вокруг центра, а Жукин — в одном из последних рядов, находившихся выше и ближе к колоннам. Он попытался пошевелиться. Тело слушалось, но было явно не его, в чем он убедился, взглянув на свои руки. Это были не его руки… С длинными и тонкими пальцами неземного существа… Одет он был в какой-то балахон неопределенного цвета, без пуговиц, но с отверстием для головы. Точно такие же были и на людях находившихся в центре зала.
Александр попытался прислушаться к размеренной, немного торжественной, как ему показалось речи доносившейся из центра. Он кажется понимал отдельные слова и понятия, но, одновременно, смысл сказанного уловить не мог. Вероятно, шло обсуждение чего-то очень важного. Он попытался разобраться, но, так ничего и не поняв, решил, что лучше выбраться на воздух.
Осторожно, чтобы не привлекать к себе внимания Саша встал и спустился в один из проходов во множестве пересекавших ряды кресел. Посмотрев в поисках дверей по сторонам, сначала он не смог обнаружить ни одного выхода, но когда приблизился почти вплотную к стене, увидел, что выходы находятся по всему периметру и расположены перпендикулярно к окружности зала. Шагнув в один из выходов, он очутился в странном узком коридоре круто спускавшемся вниз. Он пошел по высоким ступенькам и вскоре оказался перед дверями, ведущими на булыжную мостовую.
Невысокое крыльцо с каменными ступенями выходило на просторную улицу, оказавшуюся набережной широкой неторопливой реки. Жукин просто ахнул от восхищения, когда осмотрелся по сторонам. Так вокруг было красиво! Город, в котором он оказался чем-то напоминал земные города, но никогда, даже прилично попутешествовавшему по миру Александру не доводилось видеть такого великолепия. Прежде всего, поразило обилие фонтанов. Открывшееся перед ним пространство было до пределов видимости усеяно ими. Причудливые и разнообразные по форме, фонтаны били в скверах и парках, на улицах и площадях и даже посреди реки были островки с устроенными на них водными фейерверками. Такое название для них вполне подходило, настолько причудливы, разнообразны и искусно сделаны они были…
Находившиеся вокруг здания были безукоризненны с точки зрения архитектурного мастерства и вкуса. В чем-то они были схожи с творениями европейских зодчих XVIII–XIX веков, но в отличие от городов Европы, здесь не было присущей земному «старому свету» тесноты и скученности. Вообще всюду, насколько хватало глаз, чувствовался размах и простор. Строения не жались друг к другу, как в старых земных городах, словно спасаясь от холода, а стояли свободно и гордо в обрамлении изумрудной зелени и бриллиантовых струй фонтанов. Казалось, каждое здание приглашало полюбоваться собой, обойти вокруг, чтобы оценить мастерство своих создателей. Дышалось очень легко. Воздух был наполнен теплом и пьянящей свежестью.
