В старой школе это вещество применяется в весомых дозах лишь как средство против избыточной кислотности желудка. Силе же своей оно обязано Ганеману; это лекарство — памятник ученому. В чистом виде оно слишком инертно, и его истинные возможности могут быть выявлены только после потенцирования. Это лекарство относится к глубоко и долго действующим антипсорическим средствам. Оно глубоко проникает в жизненную силу больного. При испытаниях лекарство вызывало симптомы, продолжавшиеся длительное время, поэтому оно лечит длительно развивающиеся состояния, медленно возникающие внутри организма.[14]
Дальше шел длинный список симптомов, которые можно излечивать с помощью этого препарата в гомеопатических дозах. Ничего особенно интересного я там не нашла — как не нашла и никакого намека на то, почему Люмас выбрал Carbo в качестве «особенного» составляющего своей микстуры. Я прочитала о вялости, апатии и кровавой рвоте. Потом пробежала глазами по странице и узнала, что люди, испытывающие нехватку Carbo-veg, всегда холодные и похожи на труп. Закрыв эту книгу, я взяла «Портреты гомеопатических препаратов». На внутренней части суперобложки было написано, что литературных героев можно «читать» или расшифровывать точно так же, как врачи расшифровывают пациентов с какой-нибудь болезнью. Мне стало сразу понятно, что имеется в виду: все эти незначительные симптомы, о которых я читала раньше, все эти указания на то, что человек чувствует себя хуже в 11 утра (sulphur) или в 4 часа пополудни (lycopodium). Раскрыв «Портреты», я прочитала:
Carbo-v известен как средство, воскрешающее из мертвых, и любой практикующий гомеопат объяснит вам почему. Когда кажется, будто пациент уже испускает дух, именно это лекарство следует дать ему в самой высокой из возможных потенций. Обычно потенции 1М или 10М бывает достаточно для того, чтобы оживить пациента или хотя бы облегчить ему смерть.
За введением следовала глава, перечисляющая различных известных литературных персонажей, которым, по мнению автора, требовалось это средство. Несколько страниц было посвящено Мине Мюррей и Джонатану Харкеру,[15] а затем автор долго рассуждал об умирающем из рассказа Эдгара По «Месмерическое откровение». И конечно же, особое внимание уделил Элизабет Лавенца из «Франкенштейна». Соответствующий раздел заканчивался так:
Нет ничего удивительного в том, что именно уголь (Carbo) наделен этим мистическим свойством. Ведь что такое уголь, как не сама жизнь в сжатом виде? Он становится топливом для наших печей и машин, а те, в свою очередь, обеспечивают топливом нашу жизнь. В уголь возвращается в конце все живое (пепел к пеплу, прах к праху), и, пожалуй, он является самым загадочным из всех существующих веществ — и ассоциации с темой смерти тут неизбежны. Но в то же время уголь — это еще и жизнь. Он — начало жизни и ее конец. В гомеопатических потенциях он сохраняет не физическое содержание, но энергию — смысл. А смысл угля одновременно прост и сложен. Жизнь. Смерть. Граница всего.
