Как только мы отошли на безопасное расстояние от дома Хизер, Адам засмеялся.
— Ты чего? — спросила я.
— Ну, там мне не хотелось этого говорить, но вообще-то мне мало дела до того, от какой именно бактерии я произошел.
— Биологи и в самом деле почему-то из всех объяснений всегда выбирают наиболее унылое. И реакция Хизер на мои рассуждения о разумных машинах мне тоже показалась неубедительной.
— Ага. Похоже, ей вообще не нравятся новые идеи.
— Видимо, да. Но почему бы не поспорить, если ты с чем-то не согласен? В какой-то момент животные произошли из растений и появилась сознательная жизнь. Так что же такое сознание? Ведь оно определенно должно состоять из тех же кварков и электронов, что и все остальное, возможно, только организованы они там как-то иначе. Но сознание несомненно способно эволюционировать. Об этом говорил еще Сэмюэл Батлер в девятнадцатом веке. Если человеческое сознание могло возникнуть из ниоткуда, почему бы и машинному сознанию не сделать то же?
Конечно, у этой идеи есть очевидные слабые места, о которых как раз и говорила Хизер. Например: что, если сознание может существовать только в органических формах жизни? Но, с другой стороны, что такое органическая форма жизни? Машины способны к самовоспроизводству, они сделаны из угля и, как и мы, нуждаются в топливе.
— Если, конечно, сознание не состоит из материи, — заметил Адам.
— Ну да, такое тоже возможно, — откликнулась я. — Но я все-таки иногда думаю: если компьютер прочитает все-все книги, какие есть на земле, не начнет ли он в конце концов понимать человеческую речь?
— Хм-м…
Некоторое время мы шли молча.
— Холодно, — сказал Адам.
— Да, я тоже ужасно замерзла!
Мы двигались в сторону центра, но вокруг стояла почти полная тишина. Было уже за полночь, и, когда мы приблизились к собору, до нас донеслись слабые звуки — где-то в отдалении пофыркивали грузовики и слышался стук и шлепанье разгружаемых у дверей магазинов товаров — наутро все эти блузки, бутерброды, коробки с салатами, кофе и газеты появятся, словно по волшебству, на прилавках.
— Мы знакомы? — вдруг спросил Адам.
Я немного опешила:
— В каком смысле?
— Ну, мне показалось, что я тебя знаю, когда увидел сегодня днем.
Я глубоко вдохнула: полные легкие холодного воздуха.
— Мне тоже так показалось.
— Но я тебя не знаю, я уверен.
— Ну… — Я пожала плечами. — Может, мы когда-нибудь виделись, но потом забыли об этом.
— Я бы не забыл. Если бы увидел тебя, уже бы никогда этого не забыл.
