— Лучше всего выходит с губкой, — пояснил мне местный смотритель. — И это естественно, ведь вода просачивается равномерно и химическая реакция идет одновременно во всем материале. Уже через месяц достигается нужный эффект. С собакой или, скажем, с кошкой так быстро не управиться. Там вещество твердое, и для полного окаменения потребуется не меньше года.
При источнике сформировался целый музей окаменевших предметов. Достаточно заглянуть туда, чтобы понять: люди довольно давно уже развлекаются подобным образом. Так, среди экспонатов я обнаружил изящный зонтик ранней викторианской эпохи. Все его оборочки и воланчики застыли и превратились в чистый гранит!
Если вам повезет попасть в Нэйрсборо в рыночный день, обязательно прогуляйтесь по городу. Центральная улица сплошь заставлена прилавками, на которых разложена всякая всячина. Местные фермеры и их жены могут приобрести здесь буквально все необходимое — за исключением, наверное, лишь нужной погоды. Но тут уж ничего не попишешь! Во все времена крестьяне зависели в этом от Божьей воли. Кстати, если вы знакомы с девонширскими фермерами, будет интересно понаблюдать за их йоркширскими собратьями. Здесь та же стать — здоровая, крепкая, тяжеловесная, — но абсолютно другой характер!
К полудню торговая суматоха достигает своего пика. Ей мало главной улицы, и она выплескивается на соседние переулки, постепенно захватывая весь центр города. Нэйрсборо приобретает совершенно средневековый вид. Наверное, точно так же выглядела когда-то наша лондонская Чипсайд.
4
Каждый вечер, незадолго до девяти часов на главной рыночной площади Рипона появляется человек, похожий на средневекового разбойника с большой дороги. Одет он в длиннополый бежевый сюртук и шляпу-треуголку, какую нашивал старина Дик Терпин; в руках у него большой серебряный горн. Никто из горожан не обращает на него особого внимания, ибо он прохаживается здесь еще со времен Альфреда Великого.
Несколько минут мужчина стоит неподвижно, прислушиваясь к бою часов на главной башне собора. С последним ударом курантов — ровно в девять — он подносит горн к губам, и окрестности города оглашаются громким и меланхоличным гудением. Первые звуки разбиваются о фасад городской ратуши — здания терракотового цвета, на карнизе которого начертано золотыми буквами: «Если Господь не защищает город, то труды Хранителя будут напрасны».
После этого горнист обходит рыночную площадь по периметру и на каждом из углов посылает в ночное небо пронзительный печальный сигнал.
