Меня удивило неожиданно большое количество молодых людей, проходивших лечение на курорте. Если в Бате обычно преобладают пациенты среднего и пожилого возраста, то Харрогит по непонятным причинам привлекает к себе молодежь. И откуда только они все берутся, эти юные ревматики и неврастеники?
— Большинство из них приобрело свои болезни во время войны, — объяснил мне один из врачей.
В водолечебнице представлен весь спектр средств (некоторые показались мне весьма приятными, иные же производили устрашающее впечатление), с помощью которых современная бальнеология может воздействовать на внутреннюю структуру человека. Я подробно поведал тамошним лекарям о своей хандре и неудовлетворенности жизнью, а после поинтересовался, что они могут мне предложить. Ответ последовал незамедлительно:
— Электрический торф!
Ну, что ж, решил я, торф так торф, и десять минут спустя бодро входил, помахивая чистым полотенцем, в просторное светлое помещение, выложенное кафельной плиткой. Однако тут я увидел чудовищное сооружение в центре комнаты, и сердце мое сжалось от недобрых предчувствий. Это была большая ванна, заполненная некой странной субстанцией, больше всего смахивающей на кипящую грязь или, может, на смесь горячей овсяной каши с шоколадом.
При ближайшем рассмотрении каша оказалась природным торфом, добываемым на йоркширских болотах близ Торпа. Мне сообщили, что в разгар курортного сезона в Харрогит завозят до двадцати пяти тонн торфа в неделю. Здесь его смешивают с сернистой водой и подогревают до нужной температуры. Я выслушал необходимые объяснения, сидя на краю ванны и пытаясь собраться с духом. Мне никак не удавалось уговорить себя хотя бы потрогать ногой это отвратительное месиво. Чтобы выиграть время, я поинтересовался у служителя водолечебницы: а много ли он встречал людей, которые предпочли собственный артрит такому способу лечения.
— Знаете, сэр, за все годы, что я здесь работаю, мне встретился лишь один молодой человек, который наотрез отказался залезать внутрь. И это было весьма прискорбно, ибо названный юноша страдал тяжелейшей формой ревматизма. Увы, но никакие уговоры не помогали: стоило ему взглянуть на ванну, как беднягу пробивала нервная дрожь. Он так и не смог побороть свой страх. Пришлось уйти ни с чем!
Этот рассказ придал мне мужества. Скажите на милость, сколько, оказывается, на свете малодушных слабаков! Я резко опустил ногу в теплую, мягкую жижу, подсознательно ожидая встречи с омерзительной, скользкой тварью. Но ничего подобного, естественно, не произошло, со всех сторон меня окружала теплая, илистая и слегка ароматизированная грязь.
