«Ты еще можешь остановить его, — подумалось мне. — Убери его руку и положи обратно на руль».
Но вместо этого я крепче сжала его ладонь и сказала:
— Я хочу тебя.
А во всем виноваты кошмары. Я знала, что он просыпается полубезумным от облегчения — оттого, что жив, что руки-ноги на месте, — и его преследует желание накрыть нас обоих забвением оргазма на виду у богов, монстров и людей.
Я чувствовала себя так же. Купер всегда отличался некоторой склонностью к эксгибиционизму, но и я привыкла к этому за год кошмаров — наши игры стали для меня своеобразным способом показать тьме средний палец. Тьма могла унести нас в мир снов и мучить там, могла убить нас тысячью разных способов и оставить дрожать на простынях, могла искалечить, научить бояться сна, но ей не сломить нас. Мы не позволим.
Стоило Куперу поставить ногу на педаль тормоза, мой хорек вывернулся из рук, вспрыгнул мне на грудь и укусил Купера за большой палец.
— Черт! — Купер отдернул руку.
Хорек, блестя глазками-бусинками, заверещал на нас обоих.
Я засмеялась:
— Думаю, он не хочет, чтобы мы занимались глупостями, пока не сделаем работу.
— Только хорька-дуэньи мне не хватало, — проворчал Купер. — Но по крайней мере, это признак разумного восприятия. Он уже с тобой говорил?
— Пока нет. Это плохо? Может, я не того выбрала?
— Ты же почувствовала сильную связь с ним в приюте для животных?
Я задумчиво поджала губы. Мы обошли десятки приютов и зоомагазинов, выискивая мне фамильяра. Птицы, змеи, крысы, кошки, лягушки, собаки, кролики, игуаны… к тому времени, как мы добрались до Общества защиты хорьков, у меня уже голова шла кругом. Когда сотрудник общества сунул мне в руки второй по счету гладкий комочек меха, по позвоночнику побежало тепло. И я даже подумать не успела, как выпалила вслух: «Вот он! Давай возьмем этого».
И если честно, я рассчитывала на кошку или собаку. Хорек мне попался очаровательный, не спорю, но стоило выпустить его из клетки, как он тут же находил самое труднодоступное место в доме и забивался туда. Например, под матрас или в провода за холодильником. Дошло до того, что Куперу пришлось сочинить заклинание для призыва хорьков.
И в довершение всего хорек вонял. Я несколько раз в день мыла руки, чтобы избавиться от запаха мускусного жира, который покрывал его шерсть. Купер отказывался делать наговор-дезодорант, потому что считал, что хорек должен пахнуть хорьком, а я просто капризничаю. Пришлось смириться с запахом и ждать, пока случится волшебное превращение.
