Такое течение разговора окончательно перестало мне нравиться. Таарос все больше погружался в собственное самобичевание и ничем хорошим оно для него не закончится. Либо с самоубийственным упорством будет травить себе душу за минутную мысленную слабость соблазну, либо рано или поздно окончательно уверит себя в своей полной никчемности и, чтобы в полной мере насладится чувством вины, предаст меня в реальности, раз уж он допустил это мысленно, потом опять раскаяние, а итог один — смерть. Меня такой исход ни в коем случае не устраивал. Утешать его я не стала, сочувствия маг бы не принял, зато спокойное обсуждение моих планов о нашем совместном будущем его постепенно захватило: идея отправиться в Орден и поучаствовать в новом перевороте для моей пользы с его активным участием мага заинтересовала. Он стал прикидывать вслух различные варианты развития событий и вскоре я успокоилась на его счет: пик самотерзаний миновал.
Поэтому, вновь расслабившись, я еще теснее прижалась к магу, подсунув ему под бок холодные ступни ног. Ну а что делать, если девушке холодно и она хочет согреться? Таарос крепче прижал меня к себе и, забывшись, в очередной раз попытался погладить мои волосы. Я постепенно согрелась, веки отяжелели, сонная дремота разлилась по всему телу и ей нисколько не мешала раздававшаяся над ухом тихая ругань мага, спешно заживляющего обрезанные о мои «боевые» пряди пальцы. Некоторые люди так ничему и не учатся. Но, перед тем как окончательно провалиться в спокойный сон без всяких сновидений и чувствуя нежно обнимающую меня руку, мне подумалось: а может, и к лучшему?
