- Ну, я не знаю, - засомневался Василий, вцепившись зубами в ногу. - Хоть кто-нибудь видел человека, вернувшегося отсюда похудевшим.
- Все эти вопросы уместнее было задавать в Москве, - парировал Рома, заедая выпитую водку ломтем ветчины.
- А по-моему, во всём этом есть определенный смысл, - поддержал их успокоившийся Борис, вытирая хлебом тарелку и одновременно намечая глазами следующее блюдо на пробу. - Клин клином, как говорится.
- Да я вообще считаю, что проблемы ожирения никак от еды не зависят, - подключился к разговору Николай, как кролик, точивший кукурузный початок. - Это всё от нервов.
- Точно! - согласился с ним Иннокентий откуда-то из глубины чана с соусом. - Я, как начинаю психовать, так холодильник не закрывается.
Туземцы стояли чуть поодаль и с умилением смотрели на нас.
- Эй! Пацаны! - крикнул им я, размахивая обглоданной костью. - Присоединяйтесь!
Но они поняли меня превратно — растворившись в чаще на минуту-другую, они вернулись оттуда с добавкой и, освежив столы, заняли исходную позицию наблюдателей.
Утолив первый голод, мы налегли на спиртное, ассортимент которого мог бы утереть нос любому «Duty-Free». Даже любимое Васино «Пльзенское», в меру прохладное, хотя и бутилированное, стояло в кадушке со льдом.
Разгоревшийся спор о политике, в котором ретроград и взяточник Боря потерпел унизительное поражение, мы потушили шампанским и десертом, а книготорговец Роман прочёл нам целую лекцию о современных нравах в мире литературы.
- Писатели вымерли как класс, - заявил он. - Потому что они больше никому не нужны. Их с успехом заменили блоггеры. Вдруг выяснилось, что строчить качественные сочинения умеют практически все. Ведь этому даже в школе учат.
- Чем же ты тогда занимаешься, редактор? - удивился Аркаша.
- Сказал бы, чем, да воспитание не позволяет.
- А без эмоциональных оценок? Что конкретно печатают в твоём журнале?
- Тексты. Тексты тех людей, которые больше других подсуетились.
- Тогда всё справедливо, - резюмировал я. - Под лежачий камень вода не течёт.
- Подождите! - замотал головой Иннокентий. - А разве не рынок диктует, кого печатать? Не читатели голосуют рублём?
Рома дружески похлопал его по плечу.
- Читатели тоже вымерли.
- И кто тогда покупает книги?
- Пассажиры электричек. Им, как вы понимаете, всё равно. Буквы-то везде одинаковые: и у Достоевского, и у Васи Пупкина. Я даже придумал этому явлению термин — «нано-литература».
- Ура!!!
Мы выпили за остроумного редактора и его нелёгкую профессию, и инициативу перехватил Аркадий, рассказавший нам такие подробности политической кухни, перед которыми одинаково меркли и злодеяния графа Дракулы, и головоломки Агаты Кристи.
