- Я буду задавать вопросы, а ты — на них отвечать. Понятно?
- Да. Только при одном условии. Вы разрешите сделать мне один звонок. Ма-аленький такой звоночек...
Крепкий кулак полковника обрушился на мою челюсть, и я снова отключился. На этот раз ненадолго. Возможно потому, что меня облили водой из ведра.
- Итак, повторяю. Кто ты?
- Болгарский шпион, - не раздумывая ответил я. - Меня послали на разведку, а наши основные силы находятся сейчас в укрытии.
Мне почему-то подумалось, что в качестве доказательства правдивости моих слов я смогу предъявить им адвоката Ньютона. Шахматист из меня никакой. Не моё это — просчитывать ходы, оценивать последствия. Но я любил и умел импровизировать, полагаясь на чутьё и инстинкты. В приблизительных чертах, я полагал, что они кинутся проверять мою версию, а я пока отдышусь и обзаведусь новыми идеями.
- Могу показать дорогу, - предложил я.
Но безжалостный полковник покачал головой и снова съездил мне по лицу. Эдак никакого здоровья не хватит.
- Господин военный! - попросил я, умудрившись не провалиться в пустоту. - Быть может, вы подскажете мне правильный ответ, чтобы мы зря не тратили ваше драгоценное время. Готов подписать и подтвердить на суде... На трибунале, - поправился я, видя, как полковник дёрнулся при слове суд. - Буде он состоится.
Согласитесь, это предложение выглядело достойным со всех возможных сторон. Практически, я открывал ему карт-бланш.
- Клоун, - сказал полковник. - В армии служил.
- Нет, - честно ответил я.
- Почему?
- Потому что таких, как вы, господин полковник, я имел обыкновение покупать пучок за рубль.
- Дезертир?
- Совсем наоборот. Дезертирством было бы сдаться на милость военкомату.
Он слушал меня с интересом и, вроде бы, бить больше не собирался. Хотя, ничего сокровенного мои слова не содержали.
- Странный это остров, не находите? - рискнул здоровьем я.
- Обычный.
Он поднялся со стула, открыл дверь и крикнул в коридор:
- Омельченко! Бакаев!
Дюжие молодцы появились на зов.
- Вынести его!
- Есть! - рявкнули бойцы.
Полковник безучастно проследил, как моё податливое тело, еще совсем слабое, не пришедшее в норму после полученной инъекции, подхватили под руки и вынесли на свежий воздух. Подкатил мотоцикл с коляской — такой, прям, из кино про немцев. В него меня и погрузили.
Мы совешили небольшой круг почёта по базе, где на меня вдоволь налюбовались солдаты, а затем мотоцикл покинул пределы военного городка. Километра три, наверное, после этого мы тряслись по бездорожью, пока не упёрлись в фанерный щит маниакальных размеров. Изображенный на нём строй солдат бодро маршировал прямиком в пропасть – щит был порван попалам, создавая иллюзию разверзнутой бездны. Осколком каким его, что ли? Довершала композицию надпись: «Приказ командира - закон для подчинённых».
