— Что, поймал Бога за работой?
Приятное времяпрепровождение в немалой мере обеспечивали внимательные официанты, стараниями которых высокие витые бокалы практически не оставались пустыми. Синьора Доччи выглядела великолепно в изумрудно-зеленом платье, яркий, смелый цвет которого соответствовал ее настроению. Немного не в духе — да и то лишь в присутствии Адама — был только Маурицио. В исходящей от него жаркой волне враждебности плавились воспоминания об их недавнем добром согласии. Подумать над причинами такой перемены он не успел — на террасе появилась Мария с известием, что гости уже собираются. Синьора Доччи отправилась встречать их в холл. Вместе с ней пошли ее дети и внуки.
— А вот сейчас Доччи будут улыбаться и притворяться одной сплоченной семьей, — немного неуместно, как показалось Адаму, заметил Риккардо.
Репутация праздника оправдалась в полной степени и без каких-либо усилий с чьей-то стороны. С самого начала стало ясно, что люди приехали развлечься и получить удовольствие. Большинство гостей прибыли в первые полчаса, и вскоре человеческий поток перекатился с верхней террасы на среднюю, а со средней на нижнюю. Со стороны картина выглядела идиллической: хорошо одетые пары, неспешно прогуливающиеся в меркнущем свете дня на фоне уходящих вдаль холмов и под аккомпанемент струнного квартета.
Отведя брата в сторонку, Гарри сбивчиво сообщил, что познакомился с изумительной женщиной. Тот факт, что она была замужем, большого значения, с его точки зрения, не имел, и он тут же исчез — менять кое-что в посадке гостей.
Синьору Доччи он обнаружил на террасе, где она обсуждала что-то с пожилой четой. Воспользовавшись его появлением как предлогом, она отвязалась от собеседников и, взяв Адама под руку, потянула в сторону.
— Куда идем?
— Куда угодно, только бы подальше отсюда.
Пока спускались по ступенькам, синьора Доччи объяснила, что мужчина, с которым она разговаривала, друг Маурицио, бывший с ним в одном партизанском отряде. И как многие другие партизаны, отличившийся не столько боевыми подвигами, сколько грабежами фабрик, разрушенных немцами при отступлении. Именно участники итальянского подполья, первыми оказывавшиеся там, где надо, нередко устанавливали контроль над черным рынком. Сначала они прибрали к рукам обувь в Поджибонси, потом шляпы в Импрунете.
— Он, — синьора Доччи едва заметно качнула головой в сторону бывшего партизана, — заявился к нам с образцами и одного, и другого. Цены были смешные. — Она усмехнулась. — Такие вот у нас герои. Посмотрите на них теперь — никакой разницы.
