Ко мне уже подбиралась истерика, когда мимо проплыл Сергей.
— Да, извини. Задержался, — мило говорил он с кем-то по телефону, — у меня были неотложные дела.
Ну, и врун! Захотелось вырвать у него трубку и открыть Наташе глаза на ее парня. Но стало ее жалко. Приходилось признать, что мне жить со своими иллюзиями было не так больно, как без них.
Теперь же во мне была только пустота. Смысл жизни испарился.
Вздохнув, я поплелась в подъезд.
На седьмом этаже я позвонила соседке и попросила запасной ключ (хорошо быть предусмотрительной!). Поковырявшись в старом замке, я толкнула дверь. Квартира встретила меня темнотой и затхлым запахом.
Черт! Забыла что-то выкинуть, и оно испортилось. Хорошо, хоть Иланка не нагрянула с проверкой.
Включив везде свет, я прошла на кухню и с ужасом увидела то, что протухло…
На столе лежала голова!
И не чья-нибудь, а Олега — друга Сергея…
Я зажала рукой рот и, привалившись к стене, захрипела, потом взвыла и сползла на пол.
Желудок ответил спазмами и вывернул свое скромное содержимое на пол.
Пошатываясь и рыдая, я встала и сквозь какой-то морок увидела на холодильнике листок бумаге (магнитом прикрепили, сволочи!).
Пройдя на подгибающихся ногах по стеночке мимо стола и стараясь не смотреть в мертвые глаза, я, дрожа, схватила листок и выскочила из квартиры. Не знаю зачем, но я закрыла дверь ключом и стала спускаться. Внизу, на автомате, бросила ключ в почтовый ящик.
Выйдя из подъезда, я, не останавливаясь, доплелась до детской площадки, плюхнулась на скамейку и уставилась в мятый листок.
"Если тебе дороги остальные знакомые, езжай обратно в Питер. Совет Красных тебя найдет.
Кажется, вежливые послания закончились. Я закрыла лицо руками и тихонько завыла, раскачиваясь из стороны в сторону, уговаривая себя просто забыть то, что видела в квартире.
Меня даже не заботило то, что теперь я буду главной подозреваемой в убийстве.
Меня уже, считай, не существует.
Миг, и мной овладело холодное бешенство. Уверена, что глаза полыхнули красным. Руки сжались в кулаки, и я почти зарычала.
— Поррву! Всех поррву! Не будет вам ничего! Ничего! Я еще скажу свое веское слово! Даже если оно будет последним!
Я вскочила и побежала на остановку. Волны ярости освободили мне приличное место в автобусе. Ну, и пусть! А то я за себя не очень ручаюсь.
Посадка прошла для меня как-то незаметно. Очнулась я уже в поезде и стала думать.
Думать о том, как сделать так, чтобы первыми меня нашли серебряные.
