Два раза в день к ним заходил солдат из обслуги. Он приносил еду, и забирал грязную посуду, а также выносил ведро с отходами. Впрочем, понятие "день-ночь", под землёй оказалось весьма условным. "Днём" они называли время, когда под потолком загоралась яркая электрическая лампочка, "ночью", время когда лампочка гасла. Выключателя в комнате не было. В коридор им выходить строго-настрого запрещалось, дверь запиралась снаружи, что делало жилище очень похожим на тюремную камеру. Родители появлялись крайне редко, и мало обращали внимания на своих отпрысков. Отец вечно нетрезвый, растрёпанный, с трясущимися руками, как правило, усаживал своего любимчика Франца на колени, равнодушно разглядывал новые рисунки Берты, потом вываливал на стол пригоршню — другую сластей и пошатываясь уходил. Мать, внезапно осознавшая, что жизнь это тлен, ударилась в религиозный экстаз, и теперь, дабы искупить свои многочисленные прегрешения, усмиряла плоть, работая в госпитале. Она появлялась в халате, заляпанном кровью, принося вместо сладостей свежие проповеди, к счастью недолгие, так как работа отнимала все силы: раненных было много и с каждым днём становилось ещё больше. Герда в обоих случаях, демонстративно ложилась на кровать и поворачивалась лицом к стене. Ей было тошно.
А ведь когда-то всё было совсем не так. Девушка ещё помнила то время. Они жили в мансарде под самой крышей старенького доходного дома и солнечные зайчики, каждое утро приходили танцевать на её подушке. Отец, редактор захудалой оппозиционной газетёнки, зарабатывал сущие гроши, и мама, тогда ещё совсем молодая, с утра до ночи, стучала на разбитой пишущей машинке, перепечатывая бесконечные тексты для студентов Технического Института, иногда отвлекаясь на то, чтобы поиграть с крошечной Гердой, возившейся со своими немногочисленными игрушками. Бывали дни, когда они ложились спать голодными, а однажды, судебные приставы, вынесли из комнаты всю мебель после чего, целых два месяца им пришлось спать на полу, укрываясь зимней одеждой.
Потом всё переменилось. Лидер партии Национального Порядка, которого тогда ещё никто не называл Гением, неожиданно для всех стал премьер-министром и регентом при впавшем в маразм императоре. Люди, приведшие его к власти, считали, что заполучили послушную марионетку, проходную пешку, готовую по первому свистку приносить тапочки к ногам хозяев, но просчитались. Новый премьер, сумел буквально за несколько месяцев, сконцентрировать в руках всю верховную власть. Главную роль здесь сыграла "внезапная" смерть монарха. В наступившем хаосе он, словно умелый гроссмейстер, отлично разыгравший партию, после нескольких удачных ходов, принял из рук благодарного народа, титул Гения Нации и торжественно объявил о создании Второй империи. Старая аристократия сопротивлялась, как могла, но крупные промышленники и оружейные магнаты, в предчувствии астрономических прибылей, подняли нового вождя на щит, обеспечив финансовую поддержку. Страна устремилась навстречу благополучному будущему, сытому и стабильному. В этом ей должна была помочь начатая Гением компания по очистке коренной нации от чужеродной крови. Полукровки, или как их называли — "бастарды", объявлялись вне закона, лишались имущества и семьями отправлялись в Исправительные лагеря, где под присмотром чутких и великодушных охранников, тяжёлым трудом, искупали свою вину перед государством. Понятно, что первыми кандидатами в "бастарды", по чистой случайности, оказались политические противники и недружественные олигархи, чьи капиталы, существенно пополнили государственный бюджет. Несколько позже, следом, отправились многие прежние покровители, которые по наивности продолжали считать Гения своей марионеткой.
