— Это она-то беззащитная? Скажешь тоже, делать мне больше нечего!
— Вот-вот, даже не думай.
— Ха, нашёлся ещё один защитник нравственности. Не понимаю только, как она умудрилась уйти от тебя к Виту. Вы же два сапога пара.
— Она молодец, всё правильно сделала. Ладно, пока. По возможности, буду держать тебя в курсе дела.
— И вам удачи. Марте привет.
(Мир Лиарис, город Вулфгартен, столица Второй Империи, бункер членов правительства).
Опять стреляют. Стены дрожат, и лампочка на витом шнуре раскачивается словно маятник. Страшно. Очень страшно. Герда сидит на кровати, Франц, залез к ней на колени, девушка одной рукой прижимает братишку к себе, второй, машинально гладит по голове. Берта пристроилась рядом, она сопит и всякий раз громко взвизгивает, когда новый снаряд или бомба взрываются у них над головой. Похоже, враги, наконец, подошли так близко, что могут обстреливать бункер в упор. Герда как может, утешает перепуганных малышей, а сама мучительно гадает, сколько ещё осталось? День? Два? Снова взрыв, лампочка гаснет. Франц и Берта как по команде начинают громко реветь. Голос старшей сестры дрожит как заячий хвост, слова утешения звучат очень неискренне. Всем троим страшно. Очень страшно.
Только после внезапного отъезда Кая, Герда начала понимать, что вокруг происходит нечто плохое. Каждое утро девочка первым делом бежала в гостиную, к большой карте, висящей на стене, где адъютанты отца, педантично переставляли разноцветные флажки в соответствии с изменениями на фронтах. Славены, медленно, но верно теснили силесианцев по всем направлениям, а их Верховный Патриарх, Антон Сергеев, в своих ежемесячных обращениях к нации, требовал от каждого гражданина, убить не меньше пяти имперцев. В свою очередь, президент Лантийской Федерации, Джон Форрестер, гневно осуждал Силесианскую империю, за агрессию по отношению к Союзу Свободных Славенских Республик, демонстративно оказывая последним, помощь оружием и продовольствием. Взрослые говорили, что лантийцы в любой момент могут вступить в войну, и тогда империю ждёт полный крах. Герда не очень им верила, всё-таки враги были всего-навсего жалкими недочеловеками с нечистой кровью, но постепенно, волнение старших передалось и ей. А затем произошла катастрофа.
В тот вечер, девушка никак не могла уснуть. Утром она поссорилась с Бертой, которая взяла моду приходить в библиотеку и разрисовывать лежавшие там книги. Маму, подобные шалости только забавляли, сама она книг не читала и в библиотеке никогда не была, так что маленькая шалунья резвилась вовсю. Пришлось Герде самой, взяться за дело, и довольно резко объяснить сестрёнке, что та не права. Берта убежала в слезах, потом весь день дулась, как мышь на крупу. Герда по этому поводу сильно переживала и, наконец, поздно вечером решила пойти помирится. Она выскользнула из кровати, не одеваясь, прямо в ночной рубашке, поспешила в комнату к сестре, надеясь, что непоседа ещё не спит. Проходя мимо кабинета отца, девушка, увидев, что дверь слегка приоткрыта, решила зайти, пожелать любимому папочке спокойной ночи.
