Сивард. О, когда бы небу угодно было, чтоб я показался вам красноречивым!
Изабелла. Оставим это, монсеньор. Вы ведь знаете, что я невеста, и мне не следовало бы прислушиваться к нежным словам, которые вы мне говорите.
Сивард. Невеста! А разве это обещание нерушимо?
Изабелла. Нерушимо? Этого я не могу сказать.
Сивард(в сторону). Город взят! (Громко.) Возможно ли?..
Изабелла. Я могу нарушить его... но при одном маленьком условии.
Сивард. При каком? Говорите, ради пресвятой девы!
Изабелла. Условие заключается в том, что если я не выйду за мессира де Монтрёйля, то мое поместье в Артуа — а оно составляет все мое состояние — перестанет мне принадлежать.
Сивард(в сторону). Черт побери!
Изабелла. Что с вами, монсеньор? Вы как будто... несколько смущены?
Сивард. Нет, но... поневоле чувствуешь себя несчастным... когда... когда... Престранное, однако, условие... Кажется, сегодня что-то запаздывают с обедом. Мне не терпится отведать оленя, которого вам прислали.
Изабелла. Сейчас позвонят.
Сивард. Вот мессир д'Апремон идет по галерее... Кажется, он сделал мне знак, он зовет меня. (Уходит.)
Изабелла. Ха-ха-ха! Куда девалась вся его учтивость? Моя выдумка сразу оборвала нить его любезностей.
Марион. Он действительно отважный рыцарь, если смеет притязать на руку девицы, владеющей крупным дворянским леном! Какой-то атаман грабителей, у которого только и состояния, что конь да старые латы.
Изабелла. Замолчи! Мессир Сивард — дворянин, и тебе не пристало дурно отзываться о нем.
Марион. Дворянин! Такой же, как вся эта голь, тотчас же выдумывающая себе герб, как только ей удается собрать вокруг себя десяток вооруженных негодяев. Право, я предпочла бы принимать ухаживания этого бедняги Пьера, которого вы прогнали.
Изабелла. Кажется, я раз навсегда запретила тебе говорить о нем.
Изабелла и Марион уходят.
Поляна в лесу с большим дубом посредине. Ночь.
Брат Жан, Симон, Мансель, Бартельми, Тома, Моран, Гайон, Оборотень, крестьяне, разбойники.
Оборотень(брату Жану). По заслугам и честь. Досточтимый отец! Садитесь сюда, под этот дуб, на сноп соломы. Ей не сравниться с прекрасными резными креслами вашего аббатства. Но это все, что мы можем предложить. (Остальным). А вас я приглашаю последовать моему примеру. (Садится наземь, остальные тоже.) Не бойтесь, нас не застигнут врасплох. Я сам расставил волков — они хорошие сторожа: надо быть большим ловкачом, чтобы провести их.
Брат Жан. Возлюбленные дети мои и земляки! Я вас созвал сюда, чтобы условиться, как нам действовать. Я призываю всякого высказать то, что он считает за лучшее, открыто заявить о том, что он считает правильным. Но раньше узнаем, что делают крестьяне в других деревнях. Где наши друзья из Жене?
