Аббатство Сен-Лёфруа. Келья брата Жана.
Брат Жан, брат Игнатий.
Брат Жан. Гром небесный, разрази это аббатство и всех ханжей в нем!
Брат Игнатий. Господин аббат был сначала в ужасном гневе; он говорил, что вас по меньшей мере надо бросить в тюрьму, заковать в кандалы[41].
Брат Жан. Пусть попробует! Он увидит, что сила во мне еще есть.
Брат Игнатий. Мы все возмутились, и тут брат Годеран всем показал, какой он вам друг. Он резко возражал господину аббату и немало сделал, чтобы заставить его переменить решение.
Брат Жан. Теперь поздно проявлять ко мне дружеские чувства! Надо было проявить их на собрании капитула.
Брат Игнатий. Как бы то ни было, при нашем посредстве все уладилось. И вот на чем мы порешили: мы обещали, что в течение месяца вы будете поститься и читать каждое утро и каждый вечер по семи покаянных псалмов...
Брат Жан. Пусть черт меня возьмет, если я соглашусь на это!..
Брат Игнатий. Да вы только согласитесь, а там дело ваше. Не пойдет же настоятель проверять, читаете ли вы молитвы...
Брат Жан. Ну, ладно. Ах, какого труда мне стоит притворяться, что я повинуюсь этому дураку!
Брат Игнатий. Единственно, на чем он упорно настаивал, это на том, чтобы вы на коленях, в церкви, испросили у него прощения за ваше непослушание и неверие.
Брат Жан(в ярости). Я!.. На коленях!..
Брат Игнатий. Он этого требует, а мы все умоляем вас подчиниться.
Брат Жан. Мне стать перед ним на колени?.. Мне?.. Перед этим ханжой?.. Да я скорее подожгу монастырь и пойду в капелланы к Оборотню!
Брат Игнатий. Видите ли, мой милый друг, он наш аббат, наш настоятель; при желании он может причинить вам много зла.
Брат Жан. Проклятие глупцам, избравшим его!
Брат Игнатий. Увы! Что сделано, того не воротишь. Об этом не стоит больше думать. А теперь он может заточить вас на всю жизнь в подземелье. Вот чего не надо забывать.
Брат Жан. О, если б мне удалось ему отомстить!
Брат Игнатий. Здесь немало людей, ненавидящих вас за ваши познания, и они станут подзадоривать настоятеля, чтобы он поступил с вами покруче. По-моему, самое благоразумное...
Брат Жан. Клянусь богом, я сниму с себя иноческий чин и опять надену латы.
Брат Игнатий. Не так-то легко отсюда уйти — вспомните судьбу бедного Коле: ведь он тоже хотел было сбросить рясу. Послушайте: я придумал уловку, чтобы хоть отчасти избавить вас от неприятностей этой церемонии. Вы войдете в церковь перед началом службы и остановитесь перед ним. А я зазвоню в колокольчик, и вы, понятно, станете перед ним на колени. Но и ему придется сделать то же самое, и если вы процедите при этом сквозь зубы два-три слова, то тем все и кончится. Ваша честь будет спасена, так как вы сможете сказать, что стали на колени вовсе не перед ним.
