— Слушай, Айри,— начал Заир,— во имя Великого Неба, если ты не знал дороги…
— Я привел вас! Это Храм! — перебил его шайман.
— Это?! — остановить Заира было нелегко. Сокровища, ради которых маленький степняк не раз рисковал жизнью и которые были так близко, ускользали из его рук. Простить подобный обман Заир не мог.
— Это больше похоже на хижину базарного попрошайки! — закричал он.— Или на останки Вилайетского беззубого кита, застрявшего в пустыне!
Шайман вяло отругивался, Заир распалялся все больше. Обычно разнимающий спорщиков Зуриаб на сей раз не стал вмешиваться. Он ногой спихнул с каменного выступа плоскую голову мертвого Демона, присел, обнял Пса за шею, и, устремив взгляд на Соню, задумчиво проговорил:
— Что будем делать?
Соня оглядела свой отряд. Ей было жаль напрасно потерянного времени. Пока они ползли по пещерам, дрались с тварями, проходили сквозь миражи Демона, приручали собак, изгоняли нечисть и все прочее, она сто раз успела бы обшарить тот высокий заснеженный пик и отыскать логово Мага. Столько усилий — и все зря! Из-за лживого, трусливого шаймана…
Девушка старалась не поддаваться гневу. Не отвечая на вопрос Зуриаба, она села на корточки и, мысленно считая удары, принялась втыкать кинжал в расщелину между камнями. Изредка девушка промахивалась, и закаленное лезвие высекало искры из каменных преград. Тогда Соня начинала счет сначала. За этим занятием она не заметила подошедшего Айри. Очнулась, только когда рука шаймана легла на ее плечо, а голос произнес:
— Великое Небо видит, Айри не солгал! Это Храм Сновидений!
Соня с детства не любила чужих прикосновений. Жизнь среди хауранской знати лишь закрепила эту ненависть. Она резко встала, отшвырнула руку шаймана.
— Ты считаешь меня глупее шадизарской ослицы? — наступая на Айри, прошипела девушка.— Это — Храм Сновидений, где луноликая красавица усыпляет Демона своими песнями? Я еще не ослепла и могу отличить постоялый двор от Храма!
На миг лицо шаймана исказилось, пухлые губы шевельнулись, будто желая возразить, но так ничего и не произнеся, шайман повернулся спиной к девушке, взял котомку и двинулся прочь. Соня оторопела. Потом выкрикнула:
— Иди-иди! И больше не показывайся мне на глаза!
После вспышки ярости она чувствовала себя уставшей. Шлепнувшись на камень рядом с Зу-риабом, она потянулась к котомке, вытащила флягу с водой и припала к ней губами. Зуриаб грустно посмотрел вслед уходящему шайману.
— Может быть, я недостоин высказывать вслух свои мысли, госпожа Сония,— осторожно начал он.
