— А сейчас-то ты отчего перепугалась? — успокаивающе сказал Раир, положив руку на одеяло. Вика тут же в эту руку вцепилась. — Все в порядке, все живы, здоровы, слава пяти стихиям, и вообще обошлось. А бояться тогда следовало, наверное, — или вовсе не бояться.
— Ну да, — нервно усмехнулась Вика. Снова вздрогнула: всё-таки ещё никогда ей так ясно не показывали, что смерть дышит в затылок, а не шляется безответственно чёрт знает где…
— Ну всё уже, — сказал Раир. Вика была похожа на перепуганного ребенка, которого очень хотелось успокоить как-то, погладить по голове, что ли… — Всё хорошо.
Он осторожно убрал прядь волос со лба девушки, она посмотрела немного удивлённо и улыбнулась — тепло и по-детски доверчиво.
— Всё хорошо, — повторила она. — И хорошо, что я ничего сообразить не успела…
— Хорошо, что все целы! — поправил Раир. — И всё же, как ты умудрилась бежать с такой ногой?
— Да я правда понятия не имею, — честно сказала Виктория. — По всему выходит, что стрелу заметить я тоже не успела…
— Замечательно вы подгадали, — сказал ещё кто-то от двери. — После такого ливня они ни с какими собаками ваш след ни в жисть не возьмут.
Вика перевела взгляд на голос — вошла Бабушка, и Вика сразу поняла, что именно так, с большой буквы, и это не имя даже, а скорее, почётное звание. И она не взялась бы определить возраст вошедшей, потому что опасалась оперировать такими большими числами. Нет, Бабушка вовсе не выглядела дряхлой, хотя волосы её были белыми совершенно. И, кстати, только при взгляде на её лицо Вика впервые поняла, что именно подразумевают, говоря: "лицо, как печеное яблоко". Именно так: коричневатое, как от многолетнего, въевшегося загара, и сморщенное. Но Вика даже со здоровой ногой не побежала бы с ней, например, стометровку наперегонки, потому просто, что заранее сказала бы победителя.
— Доброе утро, деточка, — сказала Бабушка Вике, улыбаясь улыбкой Чеширского Кота, только улыбка эта была такой теплой, что девушке самой захотелось сощуриться и замурлыкать. — Не бойся, здесь всё будет хорошо. К тому же, завтра в кадарской столице начнется такой пожарище, что Шегдару не до вас будет… Раир, — на минутку переключилась Бабушка, — сбегай, пжалста, позови Ликта, сейчас будем обедать.
Вика удивленно хмыкнула Бабушкиному "пжалста": совершенно неожиданному и совершенно уместному. Раир поднялся и, кажется, испытал желание вежливо поклониться Бабушке. "Глюки, глюки, — подумала Вика. — Чур меня!"
