— Ну, я пойду? Увидимся?
— Да. Увидимся.
Он тоже вошел в палату бочком, неуверенно оглядываясь по сторонам. Майя настороженно смотрит на крепкого мужчину лет тридцати, в синей футболке с надписью «Планета Голливуд» и джинсах.
— Вы кто?
— Миша я, шофер. Слушай, ты прости меня, а? Виноват, бывает.
— Да это я, я виновата!
— Брось. Должен был свернуть, хоть куда врезаться, хоть в стену, только не в живого человека. Прости.
— Ничего.
— Не сердишься?
— Нет.
— Как тебе здесь?
— Нормально.
Он мнется, еще несколько раз бормочет свое «извини», обоим неловко. Майя мысленно ругает себя: «Растяпа!» Скорей бы уж он ушел, что ли!
— Пойду.
— Всего хорошего. До свиданья, — торопливо добавляет Майя. Когда шофер уходит, она вздыхает с облегчением: неприятный человек. Вроде, все у него на месте, лицо даже симпатичное, плечи широкие, сам кряжистый, надежный. Но все равно неприятное впечатление.
— Маруся, тебе родственники приносили что-нибудь?
— Да вон всего сколько! Полная тумбочка!
Медсестра слишком уж взволнована. А в палате не только полная тумбочка продуктов, но и в холодильнике всего хватает. Женщины Эдуарда Листова словно наперебой стараются юную родственницу накормить.
— Ты уже что-нибудь ела?
— Не хочется что-то. Подташнивает.
— Очень хорошо. То есть, я хотела сказать, чтобы ты не налегала на все эти деликатесы. Тебе нельзя. Давай я буду приносить тебе еду и питье из столовой, как только попросишь? Но обращайся, пожалуйста, только ко мне.
— Почему?
— Ну, потому что… Я отвечаю за твое питание. Поняла?
Медсестра вдруг подумала, что если вокруг этой девушки такая суета, значит, у нее очень много денег. Да, от пятидесяти тысяч долларов пришлось отказаться, но если этой Марусе спасти жизнь, не будет же она неблагодарна? Такая милая, скромная девушка. Как бы ей об этом поделикатнее намекнуть? О том, что за добро надо платить… Можно не ответным добром, а звонкой монетой.
Майе же в который раз за сегодняшний день было неловко. Накрыться бы с головой одеялом и подождать, пока все это пройдет, пока рядом окажутся родные, близкие и знакомые люди. Посмотрела на девушку в белом халате:
— Я не совсем поняла. Разве медсестры отвечают за питание?
— Видишь ли, твои родственники, кажется, не очень рады твоему приезду.
— Ну и что?
— Кажется, о каком-то большом наследстве речь идет?
— Я еще толком не поняла.
— Но ты бы, Маруся, их опасалась.
— Вы хотите сказать, что…
— Т-с-с… Я ничего не хочу сказать, но благодаря мне ты вне опасности. Я человек честный и порядочный, и ничего грязного делать никогда не буду…
