— Граждане пассажиры! До отправления поезда осталось пять минут! Просьба к провожающим покинуть вагоны! Граждане пассажиры…
— Ну, вот и все. Аля, прощай! Василий, всего хорошего тебе и удачи!
— И вам того же, Эдуард Олегович!
Но где Вероника? Надо же! По перрону к ней бежит Андрей! Будто бы хочет удержать, торопится даже. От чего удержать? Не за ним же в Москву собралась, и не под поезд же? Правильно, Ромео, держи ее крепче!
— Возьмите меня с собой!!!
Милая, провинциальная девочка, да куда ж мне тебя брать? Не одну здесь бросаю. Вон как тебя любят! Ничего, обойдется. Приехала столичная знаменитость, вскружила голову. Банальная история, каких тысячи. И все, слава богу, кончаются хорошо.
— Прощай, Вероника!
Окурок сигареты летит на перрон. Поезд тронулся, они медленно уплывают в прошлое: Алевтина, Василий, Вероника, Андрей… Город, в котором он нашел себя и который теперь надо забыть как можно скорее.
Купе номер пять. Хорошенькая блондинка улыбается и с нетерпением и тайной надеждой задает вопрос.
— Что это была за станция? Вы, кстати, не похожи на местного жителя. Одеты по столичному.
— Да, я не местный. Художник из Москвы, жил два месяца у знакомых, писал этюды. Осень в провинции просто изумительна. Знаете, и Пушкин в тиши и уединении любил творить. Вдохновение, оно любит тихие уголки и жизнь на природе.
— Надо же! Как интересно!
Глаза у блондинки синие-синие. Она тоже теперь москвичка, ездила проведать больную маму, муж большой начальник, сын под присмотром у свекрови, пока сама в отъезде. Так что ж, снова любовь? Любовь на одну картину.
— Знаете, мне бы очень хотелось написать ваш портрет…
Год спустя
— Эдик, тебе письмо! Надо же, от какой-то Алевтины Кирсановой! Постой, так это же из провинции, где ты в прошлом году написал свой знаменитый портрет в розовых тонах!
— Не представляю, о чем может писать эта Алевтина.
— Не знаю, не знаю, тебе видней.
— Ты ревнуешь?
— Нет, милый, не ревную. Сегодня Аля, завтра Валя, послезавтра Галя. Как всякий художник, ты быстро ими увлекаешься, но так же быстро и остываешь. Это все переменные величины, а я для тебя величина постоянная.
— Умница ты моя!
«Уважаемый Эдуард Олегович!
Никогда бы я не решилась вас побеспокоить, если бы не проблемы, так сказать, материального характера. Читали мы недавно в газетах, что будто бы вам дали премию большую да послали за границу, чтобы искусство наше исконно русское представлять. Мы все очень за вас рады, а как рад Василий, так и не описать!
