— Правильно сделает, — тряхнул льняными кудрями Леня.
— Фиса — классная девчонка, — заявил Эдик.
Лев Антонович так и ждал продолжения фразы: «… а от Француза надо избавиться». Но маленький барабанщик пока промолчал. Меж тем слухи ползли. Наконец отреагировал и Фонарин:
— Я слышал, с Колькой какая-то девчонка живет. Жаль.
— Почему? — вздрогнул Шантель.
— Жениться ему пора. Девушку хочу сосватать.
— Девушку? Какую девушку?
— Видишь ли, Лева, мы с Эвой решили разбежаться. Я должен как-то устроить ее судьбу. Сляпаю для нее передачку на ТВ, что-нибудь типа «Музыкального оборзения». То есть, обозрения. Будет о музыке базарить. О певцах там всяких, о тусовках.
— Ева научилась говорить? — слегка оторопел Лев Антонович.
— Ну, читать-то она не разучилась! Напишут все, что положено, ты, Лева, не переживай, она повторит, девочка умная. Помогут, подскажут. Были бы деньги, а карманы под них отыщутся. Так я об Эве: женился бы на ней Колька, классная была бы парочка! Он при деле, да и она с приданым. А?
— Почему тебя так заботит ее судьба, не понимаю? Ну разбежались, ну денег дал.
— Это ты, Лева, жадный, потому и на баб тебе не везет. Настоящая любовь дорогого стоит, а ты все выгадываешь, все копеечничаешь. У меня же к девушке, можно сказать, чувство. Не могу же я ее оставить ни с чем?
— Ну так и женись, раз чувство.
— Экий ты. Да не хочу. Курит она много, а у меня от дыма голова болит. Другую присмотрел, некурящую. Здоровье-то дороже любого чувства. А что ж Колька свою прячет?
— Есть причина.
— Ты смотри. У нас чужаков не любят.
Шантель прекрасно это понимал. Вспыхнувшую вмиг славу надо было во чтобы то ни стало подкрепить удачным браком, иначе угаснет, как спичка, а костра не зажжет. Надо опираться на родственные связи, а потому в брак вступать со своими, как-то завязанными в шоу-бизнесе. Так что выбор у Коли небольшой. Беда только, если уедет в деревню вслед за своей феей. Бросит все и уедет. Есть люди, которые делают и такой выбор, хотя их и меньшинство.
Лев Антонович прекрасно осознавал, почему Коля так прикипел к этой девчонке. Парень он был простой, так же как и Фиса, родился в маленьком провинциальном городке, потому чувствовал в ней родственную душу. С Фисой Коле было проще, чем с красивой, светской, но молчаливой Евой. Сам Коля говорил неохотно, взвешивая и обдумывая каждое слово, и с длинноногой блондинкой у них получался весьма странный диалог: мало слов, одни многозначительные паузы.
