— И последний лот, господа! Наше лучшее вино! Сотерн! «Шато Икем»! Вашему вниманию!
Русские переглянулись и разочарованно выдохнули. Неужели все?
— Зря деньги экономили, господа коллекционеры, — усмехнулся брюнет. — Можете теперь потратить их любимым женам на подарки. А Елизавет Петровна на себя, поскольку в данный момент не жената.
Женщина с огромными бриллиантовыми серьгами в ушах бросила на него злой взгляд и поджала губы.
— У меня в паспорте вроде бы штампа о браке нет, — усмехнулся Иван Таранов.
— Зачем тебе жениться, если у тебя гарем? Тебя, Таранов, непременно посадят за многоженство. И на подарках красоткам разоришься. Слушай, продай мне свою коллекцию, а? У тебя другая страсть, ты в коллекционное вино просто деньги вкладываешь.
— Я подумаю. Стоимость-то моей винотеки с каждым годом растет. Годика два подумаю, а потом поговорим.
— Вы и обо мне тогда не забудьте, Ваня, — тонко улыбнулся пожилой господин.
— Ни в коем случае, Лев Абрамович! — Коллекционеры переглянулись: а протянешь ты годика два-то? Все они знали, что Лев Абрамович серьезно болен.
— Ну что, господа? — встрепенулся Сивко. — Расходимся, пожалуй?
— Неудачный день, — пожевал губами Лев Абрамович и нервно затеребил манжет. — Крайне неудачный.
— Торги закончены!
— Ну, вот и все! Какой удачный день! — И смуглый брюнет с улыбкой поднялся.
Американцы шли к выходу, косясь на «сумасшедшего русского». Попробуй-ка, потягайся с таким! А русский и не спешил уходить. «Не может быть, что все вот так и закончится. Не может этого быть», — думал он и медлил. Но события не развивались вплоть до того момента, когда он подошел к своей машине. И тут его негромко окликнули:
— Месье!
Дмитрий Воронов обернулся. Молодой человек в смокинге и при бабочке подошел к нему и вежливо сказал:
— Я думаю, месье, что вам это будет интересно. Вы так активно участвовали сегодня в торгах…
Воронов не очень хорошо говорил по-французски, но понимал все. Главное он тоже понял: вот сейчас и начнется все самое интересное.
— Я вас внимательно слушаю.
— Месье говорит по-английски?
— Конечно!
— Через час состоятся закрытые торги, — на отличном английском сказал неизвестный. — Для очень узкого круга. На них выставляется всего одна бутылка вина.
— «Мутон Ротшильд» 1949 года?
— Да.
— Значит, это правда?
— Да, месье. Она существует. И вы ее сегодня увидите. Вот адрес. Если вам будет угодно…
— Угодно!
Воронов буквально выхватил из рук молодого человека визитную карточку и взглянул на нее с жадностью, тут же сказав:
