Но даже она, такая холеная и уверенная в себе, по мере того как удалялась от Москвы, начинала злиться. Машина, выехавшая из гаража чистенькой, сверкающей, теперь была забрызгана грязью. Серое небо сочилось мельчайшими, словно маковые зернышки, каплями дождя, воздух был пропитан влагой, как губка. Стоило выйти из машины, как вся эта вода мигом оказывалась на щеках, губах, волосах, одежде…
Женщина вела машину сама, хотя рядом с ней сидел мужчина. Молодой и красивый. Повернув голову в его сторону, женщина невольно улыбалась. Ей было приятно на него смотреть, и она не могла отказать себе в этом удовольствии. Скользнув взглядом по светлым волосам, останавливалась на глазах какого-то необыкновенного, редкостного цвета. Ей, отлично разбирающейся в драгоценностях, на ум приходило слово «астеризм». Так говорят о драгоценных камнях с лучистым блеском, похожим на свет звезды: явление астеризма. У него карие глаза, но вокруг зрачка золотой лучистый ореол, поэтому оттуда, из глубины, словно бы идет свет. Какие странные глаза…
— Какие у тебя странные глаза, — не выдержала она.
— Вы что меня рассматриваете?
— Могу себе позволить это удовольствие.
— Далеко еще? — спросил он после паузы.
— Ехать до имения Воронова порядком.
Слово «имение» она произнесла с иронией. Так же как потом сказала:
— Мишель, не надо нервничать. Мы едем на вечеринку.
«Мишель». Тонкая улыбка. Руки в лайковых перчатках на белоснежном руле. А вокруг грязь, сырость. Москва осталась позади, за окном мелькают дачные поселки и деревушки. Покосившиеся заборы, одноэтажные дома.
— Не надо нервничать, Мишель, мы едем на вечеринку.
«Кой черт тебе это надо? Белая машина, меховая накидка, перчатки и вечеринка? И кой черт тебе нужен там я?»
— Не надо нервничать, Мишель.
— Зачем мы туда едем?
— О! Разве ему можно отказать? Это закрытая вечеринка, только для членов элитного винного клуба. Для пятерых его самых богатых членов.
«Она разве член? — покосился на женщину. — Елизавет. Но Петровна. Член! Кто подумает иначе, получит пулю в лоб. Кой черт я с ней связался?».
— А поводдля вечеринки? Что празднуем?
— Дмитрий Воронов раздобыл очередную редкость на винном аукционе, — усмехнулась Елизавет Петровна. — Знаменитое бордо одного из лучших урожаев середины прошлого века. Одного из лучших в мире винодельческих хозяйств. И купил ее за тридцать тысяч долларов.
— Мы что, едем ее смотреть?
— Посмотреть на бордо я могу и у себя в винном погребе, — пожала плечами женщина. — Воронов сказал, что откроет ее.
