— Это — ваша проблема, — невозмутимо ответил Висслер и пожал плечами. — Я не выдумывал этих условий. Я просто сообщил вам о них.
— Немного поздновато, не так ли? — съязвила Бекки.
Она вздохнула, удрученно покачала головой и, покрепче натянув одеяло на плечи, поднялась на ноги. Висслер, снова пожав плечами, промолчал.
— Даже и не подумаю! — Штефан разозлился. — Мы не для того проделали весь этот путь, чтобы…
— Смирись, — Ребекка успокаивающе положила ладонь ему на предплечье. — По крайней мере, мы сможем с ним поговорить. Все же лучше, чем вообще ничего.
Штефан в полной растерянности уставился на жену. В течение нескольких секунд внутри него шла борьба между гневом, растерянностью и… еще каким-то чувством, которому он не мог найти точного названия, хотя оно, пожалуй, было еще хуже, чем предыдущие два, вместе взятые. И тут он увидел затаенные искорки в глазах Ребекки — это был почти неуловимый предупреждающий взгляд, который Висслер не смог бы заметить, даже если бы посмотрел сейчас Ребекке прямо в глаза. Однако для Штефана смысл этого взгляда был так же понятен, как если бы Ребекка заявила об этом громким голосом.
— Хорошо, что по крайней один из вас — благоразумный человек, — сказал Висслер. — Кстати, если вас это заинтересует, я вполне готов изложить на бумаге все, что увижу или услышу… за умеренное вознаграждение, само собой разумеется.
— Само собой разумеется! — произнес Штефан самым враждебным тоном, на какой только был в этот момент способен.
Висслер пожал плечами.
— Нужно понимать ситуацию. Вы ведь сами сказали, что платите мне не так уж много.
Штефан впился в Висслера взглядом, но продолжать перебранку у него не было никакого желания. Поэтому он — гневным и излишне сильным движением — запихнул свою фотоаппаратуру и магнитофон Ребекки обратно в сундук и захлопнул крышку.
— Мы еще поговорим об этом, — пробурчал он.
Висслер промолчал.
Штефан сунул ноги в сапоги, вытащил из кармана куртки перчатки и уже начал было натягивать их на руки, но передумал, снял перчатки и подошел к Ребекке, чтобы помочь ей. Ее движения были точными и целенаправленными, однако достаточно медленными для того, чтобы Штефан смог понять, скольких усилий они требуют от Ребекки.
— С тобой все в порядке? — спросил он. — Может, будет лучше, если ты…
— Останусь здесь? — перебила его Ребекка. Она решительно покачала головой. — Только через мой труп.
Штефан не оценил шутки.
— Это может стать реальностью намного быстрее, чем ты предполагаешь, — сказал он. — Ты больна, а впереди у нас долгий утомительный путь.
