Мифы инков и майя | страница 89
Если над епископом Ландой зло подшутили, когда речь шла об алфавите майя, то его ждал успех в открытии их числовой системы, которую он нам оставил и которая была гораздо более развита, чем у многих культурных народов, так как была, например, более практичной и более полной, чем числовая система Древнего Рима. В этой системе использовались всего четыре знака: точка для обозначения единицы, горизонтальная черточка для обозначения числа 5 и два знака для обозначения 20 и 0. И тем не менее из этих простых элементов майя разработали метод исчисления, который, возможно, является настолько же оригинальным, насколько может быть оригинальным любое достижение в истории математики. У майя, как и у нас, положение знака определяет его величину. Цифры они писали по вертикали, и одна из них использовалась в качестве десятичного множителя. Самая нижняя цифра в колонке имела арифметическую величину, которую она изображала. Цифры, которые стояли на втором, четвертом и каждом последующем месте, имели величину, в двадцать раз большую предыдущих цифр, в то время как цифры, стоявшие на третьем месте, были по величине в восемнадцать раз больше тех, что стояли на втором месте. Эта система допускает счет до миллионов и является одним из несомненных признаков культуры майя.
Много споров бушевало вокруг природы иероглифов майя. Видели ли в них сами индейцы изображение каких-то понятий или просто картинки, или они передавали читателю некий звук, как в нашем алфавите? В какой-то степени споры по этому вопросу напрасны, так как те испанские святые отцы, которые смогли научиться письму от самих майя, подтвердили его фонетический характер, так что в реальности каждый символ, вероятно, передавал читателю звук или звуки, а не просто какое-то понятие или картинку. Недавние изыскания полностью доказали это, так что полная расшифровка этой давней и трудной загадки, на которую было потрачено так много времени и терпения, возможно, уже близка.
Пантеон майя, хоть он и очень похож на пантеон науа, во многих отношениях отличается от него, так что легко заметить, что в какой-то период он, вероятно, был совершенно свободен от влияния науа. Затем мы можем условно принять ту теорию, что в древности мифологии науа и майя испытывали влияние из одного общего центра, если не были изначально идентичными. Но позже включение в близкородственные, но разделенные системы местных богов и божеств и обрядов переселившихся народов вызвало такую дифференциацию, которая размыла изначальное сходство между ними. Лейтмотив мексиканской мифологии – это обычай совершать человеческое жертвоприношение. Часто утверждают, что превосходство цивилизации майя демонстрирует то, что в их религии не было отталкивающих обычаев, характерных для верований науа. Однако это совершенно ошибочно. Хотя майя не были так склонны делать человеческие жертвоприношения, как науа, они все же часто делали их, и изображения их бескровных жертвоприношений не должны приводить нас к мысли, что они никогда не предавались иным действиям. Известно, например, что в период весеннего цветения они приносили в жертву богу воды девственниц, бросая их в глубокий водоем, где те тонули.