Пока мы «играли с призраком» под нами, я вдруг заметил, что в нашем охлаждающем аппарате постепенно исчезает вода. Это мне не понравилось, и я привлек внимание своего коллеги. У него вытянулось лицо, и мы поспешили домой. Нам нужно было преодолеть около 20 километров до берега. Мотор стал работать медленнее, и я уже готовился к погружению в холодную воду. Но мы выкарабкались! Наша махина с новым управлением на одном моторе доставила нас на берег и приземлилась.
Хорошо быть удачливым. В тот день мы больше не испытывали новое рулевое управление, иначе наверняка утонули бы.
КАПЛЯ КРОВИ ЗА ОТЕЧЕСТВО
(Остенде)
Я никогда еще не был серьезно ранен, наверное, потому, что вовремя наклонял голову или пригибался. Часто я даже удивлялся, что в меня не попали. Однажды пуля прошла сквозь оба моих меховых ботинка. В другой раз пробила кашне. Еще был случай, когда пуля прошла вдоль руки через мех и кожаную куртку, но сам я не был задет.
Однажды мы стартовали на истребителе, чтобы «порадовать англичан бомбами». Было интересно убедиться в эффекте бомбежки. По крайней мере, наблюдать, как взрываются снаряды. К сожалению, с моей большой машины, очень хорошо приспособленной для перевозки бомб, невозможно было наблюдать за эффектом бомбометания, потому что крылья самолета загораживали объект. Это всегда бесило меня и оставляло в неудовлетворенности. Если же слышишь внизу взрыв и видишь серо-белое облако на месте объекта, в который целился, – это всегда вызывает радость.
Поэтому я махнул своему другу Зумеру, чтобы он слегка отвернул в сторону. Я совершенно забыл, что бесславная машина, на которой я летел, имела два пропеллера, поворачивающихся направо и налево от моего кресла наблюдателя. Я хотел показать Зумеру, куда попала бомба, и вдруг – бах! Мой палец был задет винтом и поврежден. Зумер ничего не заметил. Больше в тот раз я не заботился о попадании бомб, а быстро отделался от них, и мы поспешили домой. Моя любовь к большой машине поуменынилась еще и оттого, что я был вынужден сидеть на земле в течение семи дней. Мне запретили летать, зато я наконец мог с гордостью сказать, что тоже ранен на войне.
МОЯ ПЕРВАЯ БИТВА В ВОЗДУХЕ
(1 сентября, 1915 год)
Зумер и я мечтали о сражении в воздухе. Мы летали на нашем «большом истребителе». Само название машины придавало нам уверенности, и мы думали, что нашему врагу будет невозможно удрать от нас.
Мы находились в полете каждый день по пять-шесть часов, не встречая ни одного англичанина. Я был обескуражен этим. Но одним прекрасным утром мы вновь вылетели на охоту, внезапно я увидел аэроплан «фарман»
