— Там что, поселился кто-нибудь? — спросил он неизвестно кого и поехал дальше.
6:00 пополудни
Отец Сьюзен, Билл Нортон, председатель городского управления, обнаружил, к своему удивлению, что ему нравится Бен Мерс. Билл, черноволосый, крупный, с телосложением грузовика, не пополнел и после пятидесяти. С разрешения отца он ушел из одиннадцатого класса во флот, а в двадцать четыре года вырвался оттуда и досдал школьные экзамены экстерном. Он не испытывал ненависти к интеллектуалам, свойственной многим людям его типа, но терпеть не мог кое-кого из длинноволосых мальчишек, которых приводила домой Сьюзен. Не то чтобы его бесили их волосы или одежда — он не мог переносить их несерьезного отношения к жизни. Он не разделял симпатий жены к Флойду Тиббитсу, но относился к нему лучше, чем к прочим: у Флойда была хорошая работа, и он мог считаться сравнительно серьезным. К тому же он был местным. Впрочем, Бен Мерс в каком-то смысле тоже.
— Ты не цепляйся к нему насчет волос и прочего, — предупредила Сьюзен, услыхав звонок. Она одела легкое зеленое платье и огромной зеленой заколкой собрала завитые волосы в свободный пучок.
Билл рассмеялся:
— Цепляюсь, когда есть к чему, Сюзи, дорогая. К тебе я никогда не цеплялся, ведь правда?
Она нервно улыбнулась ему и пошла открывать дверь.
Одежда вошедшего Биллу понравилась: простые синие джинсы, очень опрятные, и белая рубашка с закатанными рукавами.
— Бен, это — папа и мама, Билл и Анна Нортон. Мам, пап, это — Бен Мерс.
— Здравствуйте. Рад вас видеть.
Он немного скованно улыбнулся миссис Нортон, и та сказала:
— Здравствуйте, мистер Мерс. В первый раз в жизни вижу вблизи живого писателя. Сьюзен ужасно волновалась.
— Не беспокойтесь, я не читаю своих книг на память, — улыбнулся он.
— Привет, — Билл поднялся со стула. Он вышел из портлендских доков, и руки его помнили об этом. Но кисть Мерса не превратилась в Билловой ладони в желе, как это происходило с обычными садовыми «мальчиками от искусства», и Билл остался доволен. Он перешел к следующему испытанию:
— Хотите пива? Там стоит на льду, — и он махнул рукой в сторону задней веранды, которую сам пристроил. «Мальчики от искусства» неизменно отказывались, — очевидно, опасаясь размягчить мозги, и без того нетвердые.
— Ух, как я люблю пиво, — сказал Бен, и его улыбка удвоилась. — Давайте два или три.
Билл расхохотался:
— Вот это я понимаю! Пошли.
При звуке этого смеха с женщинами произошло нечто странное: брови Анны Нортон сдвинулись, а Сьюзен — облегченно разошлись, как будто беспокойство, освободив одну из них, перешло в другую.
