Тут в «машину» включились Бен с Мэттом, и фактически они не солгали ни разу, но достаточно оставили недосказанным, чтобы их связала друг с другом нить заговора. Бен беспокойно задавал себе вопрос: они ловчат или делают нечто гораздо худшее и более опасное? Мэтт сказал, что позвал Бена как единственного в Салеме Лоте человека, способного ему поверить. Сколько бы ни было недостатков у Мэтта Берка, незнание людей к ним явно не относилось.
* * *
К половине девятого все закончилось.
Катафалк Карла Формена увез тело Майка и вместе с ним вывез из дома в город известие о случившемся. Перкинс Джиллеспи, стоя на пороге, проводил катафалк взглядом, жуя губами сигарету.
— Столько раз Майк стоял на козлах — и, должно быть, не догадывался, как скоро сам поедет на этой штуке, — вдруг сказал он и повернувшись к Бену, спросил: — Вы еще не уезжаете из Лота? Хорошо если бы вы остались на коронерское следствие.
— Нет, я не уезжаю.
Бледно-голубые глаза констебля смерили Бена с ног до головы:
— Я вас проверил в полиции штата. За вами все чисто.
— Рад слышать, — отозвался Бен ровным голосом.
— Говорят, вы гуляете с девчонкой Билла Нортона?
— Есть такое дело.
— Она милая крошка, — Перкинс не улыбнулся. Катафалк уже скрылся из виду, даже шум его двигателя превратился в слабое жужжание и затих. — Пожалуй, с Флойдом Тиббитсом она сейчас встречается нечасто.
— Вам не надо заняться бумагами, Перк? — мягко вмешался Мэтт.
Констебль вздохнул и выплюнул окурок.
— Конечно, надо. Второй экземпляр, третий экземпляр, на-теле-нет-следов-насилия… Морока! Видно, этот Марстен Хауз действительно проклят: чуть купили, сразу поехало…
Бен и Мэтт стояли с непроницаемыми лицами.
— Ладно, пока, — Перкинс направился к своей машине, открыл дверь, потом вдруг обернулся. — Вы часом не скрываете от меня что-нибудь, а?
— Перкинс, — сказал Мэтт, — здесь нечего скрывать. Он мертв.
Констебль глядел на них некоторое время, поблескивая проницательными глазами из-под мохнатых бровей, потом вздохнул:
— Пожалуй, так. Но это чертовски забавно: собака, мальчонка Гликов, второй мальчонка Гликов, теперь Майк… Годовая норма для такого дрянного городишки. Моя бабушка говорила, что Бог троицу любит, не четверню.
Он сел в машину, завел двигатель и уехал.
Через полминуты машина показалась на подъеме, дав прощальный гудок.
Мэтт порывисто вдохнул:
— Вот и все.
— Да, — согласился Бен. — Я до смерти устал. А вы?
— Я — нет, но я чувствую себя… жутко.
Бен положил руку ему на плечо:
