Миссис Ховард тихо застонала и села, откинувшись на подушки.
— Луиза, неужели нужно так врываться? Ты же знаешь, какие у меня нервы. А что с Бидди? Надеюсь, ничего серьезного? Что я буду без нее делать? Не ходи сегодня на работу…
Мачеха была все еще привлекательной женщиной, даже без макияжа и с бигуди в волосах.
— Извини, Фелисити, но у сэра Джеймса на сегодня назначено много пациентов, так что я не могу остаться дома. Днем сходи перекусить в кафе, а вечером я приготовлю обед. У Бидди всего-навсего сильная мигрень, так что завтра она будет здорова.
— Могла бы принести мне завтрак, — простонала миссис Ховард.
— Мне надо бежать. Вот только загляну к Бидди и узнаю, как она.
Бидди лежала с открытыми глазами.
— Мисс Луиза, я и не помню, как очутилась у ворот…
— Хорошо, что ты не вышла на улицу. Какой-то мужчина тебя заметил и постучал к нам.
— А хозяйка ничего не слышала?
— Нет, не волнуйся, я ей сказала, что ты плохо себя чувствуешь, но завтра будешь уже здорова.
— Храни вас Господь, мисс. У меня так болит голова!
— Постарайся уснуть. Я принесла стакан молока и печенье. Поешь, если проголодаешься. Бедная моя старушка Бидди! — Луиза наклонилась и поцеловала морщинистую щеку. — Мне пора, не то опоздаю, и меня уволят.
— Зачем вам работать? Денег у вас достаточно. Хозяйка все на себя тратит, уж я-то знаю. Разве это честно?
— Не беспокойся, Бидди. Мне нравится моя работа. Столько интересных людей…
— Вам нужен молодой человек.
— Успеется, — весело откликнулась Луиза. — Спи и не вставай, что бы ни говорила миссис Ховард.
Луиза успела на автобус, а потом почти бегом добежала до внушительного вида двери в консультацию сэра Джеймса Уилберфорса. В приемной никого, кроме молоденькой медсестры Джилли, не было, и Луиза вздохнула с облегчением.
— Ты опоздала, — обвиняющим тоном заявила Джилли. — Он велел зайти, как только появишься. — И в ответ на вопрошающий взгляд Луизы добавила: — Вроде в хорошем настроении.
Постучавшись, Луиза вошла в кабинет, как всегда, залюбовалась копной седых волос и приветливыми голубыми глазами сэра Джеймса. Несмотря на его довольно прямолинейную манеру выражаться, пациенты его тоже любили.
Сэр Джеймс был не один. Стоявший у окна мужчина обернулся на стук. В безупречном сером костюме и шелковом галстуке он являл собой разительный контраст с незнакомцем, так яростно стучавшим утром в дверь дома Ховардов. Впрочем, не такой уж разительный — та же могучая фигура, те же холодные голубые глаза.
