— Так я засвидетельствую, что это я!
— Ещё хуже будет. Она уже давно думает, что я вас клею.
— Я засвидетельствую, что нет!
— Вот тогда мне уж точно не миновать всех радостей с разводом…
Вокруг нас и такси начал собираться народ. Я ведь не в пустыне жила…
— Не хочется мне вас расстраивать, — заметил очаровательный бандит, — но я на работе, и за простой тоже надо платить.
Ив тот момент, когда я уже совсем было решилась упасть в обморок и уехать отсюда на «скорой помощи», появился мой мужчина. Так сказать, наперсник. В то время обожаемый, а позже разоблачённый как дикое чудовище. Доминик.
Он вылез из «вольво».
— Что тут происходит? — поинтересовался он дьявольски спокойным голосом.
В долю секунды я пережила несколько землетрясений, концов света, вхождений в рай, инфарктов и вознесений на небеса. Эпилогом стало посыпание вулканическим пеплом. Последние минуты Помпеи.
— Ничего, — слабым голоском произнесла я. — Мне не хватило денег на такси. Слишком мало взяла из банка.
— Пан из мафии? — деловито обратился Доминик к бандиту.
— Из мафии, — холодно ответил бандит. — Такси зарегистрировано. Налоги плачу. Едем из аэропорта.
Проклятый очаровашка. А впрочем, интересно, чем он занимается сейчас, когда таксомафия исчезла…
У Доминика хватило сообразительности не спорить с мафией, зато он обернулся ко мне.
— Они ведь должны были завтра прилететь?
Я готова была голову на плаху положить, что сообщила ему правильную дату, однако в данной ситуации тоже предпочла не спорить.
— А прилетели сегодня. Возможно, дорогой, что я перепутала день…
Доминик без слов заплатил, добавил за простой, сел в «вольво» и уехал. Моё отчаяние смешалось с облегчением, образовав потрясающий коктейль.
Когда я наконец вошла в квартиру, мои дети уже успели гостеприимно принять австралийскую родню. Кася с энтузиазмом изображала, как мамочка когда-то, в молодые годы, съезжала с дивана на старой гладильной доске, Томек накрыл праздничный обед, состоявший из позавчерашнего картофельного супа, селёдки в масле, мороженого и холодного бигоса. Тётя и дядя сидели на стульях посреди полностью распотрошённых чемоданов с остолбенелым выражением на лицах.
— Яблоко от яблони недалеко падает, — произнесла тётка голосом, напоминавшим перец, опилки и айсберг одновременно.
Неожиданно мои воспоминания совершили прыжок назад, в ещё более ранний приезд.
Тогда приезжала бабушка…
В общем-то, это была даже не моя бабушка, как и не мои дядя с тётей. Бабушка была двоюродной, родная сестра моей бабушки по женской линии, а разделение семейства на континенты произошло много лет назад, сразу же после войны, в сороковых годах.
