Психологическая перефокусировка заключается в том, что змей заставляет её увидеть эту заповедь-запрет не как часть свободы, а как запрещение. И женщина начинает чувствовать, что ей чего-то недодали. В такой ситуации любому человеку захочется именно этого недоданного. Так Хава съела с дерева познания добра и зла сама и дала плод Адаму, и тот тоже съел. У него была свобода выбора, и он съел.
Ещё раз обращаю внимание: описанная ситуация архетипна. Подобное мы видим в нашей жизни. Тот же самый змей (в русской традиции его называли змеем-искусителем) - голос внутри нас – говорит человеку: несчастный ты, неужели тебя так ограничили? Всеми этими заповедями, законами шабата: это делай, того не делай. Посмотри на других людей: они могут есть, что хотят, а у тебя законы кашрута и т. д. и т. п. Бедные евреи! И вслед за этим голосом мы начинаем себя жалеть, мы начинаем видеть, что нас «ограничили». А ведь в ответ надо всего лишь понять, что каждый запрет – это возможность для проявления нашей свободы. Нет никакой проблемы с субботой, кашрутом, потому что душа еврея имеет возможность доступа к духовной энергии шабата, кашерной еды, которую надо реализовать. Тем, что я соблюдаю шабат, ем кашерную пищу, я могу что-то исправить, что-то создать, а нарушением могу что-то испортить. [8]
На самом деле каждый из этих запретов – дополнительная
степень свободы. Сделаешь, как сказал Творец, – будет в мире добро, не сделаешь – можешь разрушить. Это и есть настоящая свобода – осмысленный выбор для достижения Цели. Если нет понимания Цели в жизни – нет и свободы. Наибольшее количество вариантов, не ведущих ни к какой цели, это не свобода – это суррогат, это не больше чем ощущение освобождённости. Это то, что нам часто подсовывает змей.
Причин, по которым съел плод с дерева познания добра и зла первый человек, много. Мы рассмотрим сейчас одну из них.
Адам рассуждал примерно так:
«Конечно, легко быть праведным человеком, когда ты живёшь в райском саду: у тебя нет доступа к познанию добра и зла, оно вне тебя. Нет, знание о добре и зле есть, но внешнее, а познания-то нет – ведь оно является внутренним опытом. Если я съем с дерева, добро и зло зайдут в меня. А поскольку я знаю, что нет зла, которое бы имело свой собственный источник (всё зло появляется из того же самого источника, что и добро), то смогу всё зло переделать в добро».
Такое рассуждение в первой своей части было верно. Мы говорили, что нет ничего, что не получало бы энергию из одного и того же источника, а из этого вытекает, что
