Судья, по прочтению изложенных выше обстоятельств, хотел было приступить к опросу свидетелей, но поверенный Шелаева, кандидат на судебные должности Николаев заявил, что дело должно разбираться при закрытых дверях. Поверенный Вялова на то не согласился. Тогда поверенный Шелаева объявил настоящее дело неподсудным мировому судье. Все его заявления судьей оставлены без последствий, и для прекращения дальнейшего спора судья пригласил поверенного Шелаева или представить доказательства, или удалиться. Господин Николаев избрал последнее. Хотя самого Шелаева и не было, суд начал разбирательство.
Свидетелями были купеческий брат Мясников, крестьянин Иван Дмитриев, мальчик Шелаева Архип, купеческий сын Лобов и почетный гражданин Клипнер. Все они были спрошены с обязанностью подтвердить свои слова под присягой. Из них первые четверо показали, что в лавку господина Шелаева действительно приходил господин Вялов за расчетом, и что они оба ругали друг друга, и что Шелаев хотел приказать сторожу вывести Вялова из лавки и провести по рядам.
СУДЬЯ (Клипнеру). Вы что знаете по этому делу?
КЛИПНЕР. Я человек болезненный, а выпивши 16 бутылок лафиту, я совсем обеспамятовал. Если я и скажу вам, то не смогу поручиться за достоверность своих слов.
Публика смеется.
ПОВЕРЕННЫЙ ВЯЛОВА. Скажите, пожалуйста, вы один выпили все 16 бутылок или с обществом?
КЛИПНЕР. Господин судья, прикажите, чтобы не смеялись, тогда я буду сказывать.
СУДЬЯ. Господа, перестаньте, не мешайте мне разбирать дело.
КЛИПНЕР. Я люблю пить чай, а тут попал в компанию. Я по слабости не могу много пить горячих напитков, а тут с 10 часов утра начали пировать. Сначала пили в Троицком, потом забрались в Московский и там осушили 16 бутылок лафиту. Ну, я и пришел в совершенное беспамятство, да и другие-то были, сказать по правде, не в лучшем положении.
СУДЬЯ (Лобову). А вы что скажете?
ЛОБОВ (утирается платком). Уж, больно жарко здесь, право!
СУДЬЯ. В день ссоры вы были в Московском трактире?
ЛОБОВ. Быть-то был, только что там творилось, Господь ведает.
СУДЬЯ. Бранились между собой господа Шелаев и Вялов?
ЛОБОВ. Оба ругались.
СУДЬЯ. Была когда-нибудь речь о жене господина Вялова?
ЛОБОВ. Этого не слыхал. А что браниться, правда, бранились. Один говорит: «Ты — мещанин!» А другой говорит: «Ты — директор банка».
СУДЬЯ. Видели вы, бросал Шелаев чем-нибудь в Вялова?
ЛОБОВ. Он бросил пепельницу. Только на пол, а не в Вялова.
СУДЬЯ. Кто был пьянее, Вялов или Шелаев?
