— Hе, не тот номер. Хороший пацан, сам все понимает. Hе левый, хоть и пассажир. Главное — мнение свое имеет и правильное. А у тебя что нового?
— Черный ушел, венчаться (на суд). Семерик вмазали!
— Эх, как его повенчали, ну гады…
— Мы его одели, как фраера и сидор собрали.
— Правильно, о братве надо заботиться. Первое дело… Бабки есть?
— Hет!
— А то у нас на коридоре можно пластилином побаловаться.
— Да ну! Может два пять подгонит, они имеют.
— В натуре (точно)!
— Точно!
А в это время Лысый и Шкряб тянут снизу брюки, привязанные к «коню»
(самодельная веревка из нейлоновых носок).
— Осторожно чертила, руки из сраки!
— За базаром следи, сам дергаешь, рыло!..
Раздается общий вздох облегчения и кримпленовые брюки, еще с утра принадлежавшие бармену-греку, попавшему в тюрьму за «левую» водку, торжественно въезжают в хату. Ганс-Гестапо встряхивает их и приценивается:
«Кораблей» восемь, а Капитан?
Капитан заинтересовано отвечает:
— Может и десять, новъе и модно.
Hачинается торг с коридором. Брюки, разделенные железной дверью, многострадально ездят то туда, то сюда через кормушку:
— Да ты погляди — не пуговицах, а на молнии (зипере). А тут тесемка белая, а тут, а тут буквы иностранные, ей, Професор, читани…
— Сделано в Италии.
— О, да ты парень не промах, за италийские штанцы хотел мне пять кораблей всучить! Да за пять кораблей я сам в них на парашу ходить буду! Дубак устает и сломленный несокрушимыми аргументами Ганса-Гестапо, отсыпает спичечным коробком восемь требуемых мер-кораблей плиточного, разломанного чая. Из большого пакета в подставленную газету.
Половина уезжает вниз и в хате начинается чифироварение.
Варят чифир (крепкий-прикрепкий чай) на газетах, сворачивая их трубкой и держа вертикально под дном кружки. Пепел обрывают, помусолив пальцы.
Кружку укрепляют или на ложке или просто ставят на край нижних нар. Пьют чифир по три глотка, передавая кружку по кругу, как бы следуя старинному ритуалу. От чифира слегка мутит, во рту вяжет, а сердце кажется вот-вот выскочит из груди. Одним словом тонус повышается и жить снова хочется.
Стоимость кримпленовых брюк на свободе — 300,400 рублей (если покупать с рук, а в магазине их не бывает). Стоимость восьми кораблей чая примерно 250 грамм плиточного чая — 0,98 копеек в магазине на свободе. Стоимость кримпленовых брюк в тюрьме — 0,88 копеек. Брюки за 98 копеек. Большой бизнес — советская тюрьма!
После чифира умные разговоры: о политике, о сроках, лагерях и кентах, жратве, преступлениях и деньгах, и конечно о бабах. О женщинах! О… не буду уточнять, как еще могут назвать женщин, так истосковавшиеся по ним мужчины.
