В расстроенных чувствах я откинулся на спинку стула. Попытки проникнуть в суть артефакта выглядели жалко. Военные ученые ничего не обнаружили в нем за несколько лет исследований, а я собирался сделать открытие за пять минут. Ты, Валера, прямо чудной какой-то!
* * *
К десяти часам утра денек разгулялся. Тучи рассеялись, и окрестные луга озарило солнце. Я решил, что пора бы Гаджиеву появиться на рабочем месте, и достал мобильник, обдумывая нюансы предстоящего разговора. В лоб о случившемся не расскажешь, слишком специфичная информация. Нужно начать издалека. А то подумает, что я взялся за старое и у меня случился алкогольный психоз.
Однако телефон зазвонил прежде, чем я решился набрать номер.
Директор меня опередил.
– Ты в курсе, что у тебя за рекой был взрыв? – начал он, не поздоровавшись.
– Как раз собирался вам звонить по этому поводу.
– Военные засекли его со спутника. Других подробностей не знаю, да никто особо и не рассказывает.
– Тут нужны спецы из Института, – сказал я, – чтобы посмотрели...
– Они уже в пути. Вместе с армейскими частями. Короче, я звоню предупредить. К тебе приедут люди с документами, подписанными мною. Если надо, допустишь на объект, ответишь на вопросы и вообще будешь оказывать всяческое содействие.
– Есть.
– Про охрану тоже не забывай.
– У меня к вам вопрос. Тут... я даже не знаю, как сказать...
– Ничего не хочу слышать. Приедет человек. Полковник Гордеев. Ему все расскажешь, а мне не надо. У меня от этих дел крыша едет. Не верю я в чертовщину, которую ты там якобы охраняешь. Но у нас подписан договор, и я вынужден выполнять его обязательства, даже если на объекте содержат закованного в цепи шайтана!
– Все немного прозаичнее.
– Я сказал, что не хочу слышать... Такой маленький объект, а столько возни!
– У меня еще вопрос.
– Какой? – устало спросил директор.
– Мне бы косу моторизованную.
Гаджиев бросил трубку.
В течение следующего часа я нервно бродил вдоль периметра, ожидая прибытия официального лица из Института. Некошеные заросли вдоль колючки колыхались от порывов ветра, словно немой укор, но я теперь даже не представляю, когда займусь ими. Чувствую, приедет сейчас компания военных и забот будет выше крыши.
Часа через полтора в небе раздался далекий стрекот. Я приложил ладонь ко лбу, закрываясь от слепящего солнца. За рекой над лесом, где над верхушками елей еще поднимался дым на месте крушения тарелки, появился болотно-серый Ми-8. Покружив несколько минут в районе пожара, он заложил вираж и двинул куда-то в сторону фермерского хозяйства Ипатова. Я наблюдал за винтокрылой машиной, пока ее не скрыли кроны Прилуга.
