– Как скажете, господин Ираклий…
– Господин Ираклий – это слишком длинно для имени. Просто Ираклий больше подойдет старику.
– Могу ли я тогда звать вас… отцом?
Старик недоуменно поднял мохнатую бровь.
– Отцом? Что за странный выбор, Филипп? Я не священник, не настоятель…
– Я имел в виду совсем другой смысл этого слова… – произнес Филипп негромко.
Бывший легат замолчал и задвигал губами, словно пробуя несказанные слова на вкус.
– Вот даже как…
Ираклий посмотрел на пожилого седого мужчину, сидящего напротив него, и подумал, что мальчишки остаются мальчишками до самой смерти, а мальчишке очень надобно иметь отца.
– Мы же оба знаем, что я тебе не отец. – сказал он осторожно. – Я купил тебя у родного отца, пристроил к делу, которое нельзя назвать добрым…
– Зато можно назвать благим, – так же осторожно прервал его воспитанник. Голос его звучал мягко, но в интонациях все равно сквозила привычка повелевать. Точно такая интонация была и в речи самого Ираклия, он не мог ее не узнать. – Я знаю, кем я мог стать, господин Ираклий. И вижу, кем я стал. Я пролил много крови, но пролил ее потому, что верил – вы никогда не пожелаете от меня плохого. Что ждало того мальчика, останься он тогда на острове? Таверна? Кухня? День, похожий на день? Скучная жизнь и такая же скучная смерть? Нет, господин Ираклий! Случись мне выбирать, я бы снова выбрал эту дорогу. Тогда, увидев вас на пристани, я понял, что вижу свою судьбу. Мы вдвоем держали меч, когда я убивал в первый раз, и вместе отомстили за убийство моей матери.
– С той поры прошло слишком много лет, – сказал старик глухо. – Ты вступаешь в старость, а меня заждалась смерть. Я не отец тебе, Спирос…. Как бы мы оба не желали того, все так было, и так останется. Хотя ближе тебя у меня никого нет….
– Вы назвали меня моим первым именем, господин Ираклий.
– Я знаю.
Несколько секунд они просидели молча.
– Вернемся к делу… Спрашивай, – повторил легат. – Что удивило тебя?
Филипп едва заметно вздохнул и пожал плечами.
– Почему вы посылаете в Англию меня? Разве на островах нет своего Легиона?
– Правильный вопрос, – сказал Ираклий и, отломив кусочек хлеба, окунул его в вино. Хлеб набряк, налился красным, и легат отправил его в рот, изо всех сил стараясь не выдать дрожания ослабевшей руки. Вроде бы получилось! – Ответ прост – мы потеряли Легион и не можем наладить связь ни с тамошним командиром, ни с тем, кто передавал приказы Первого. Мы ничего не знаем об их судьбе, но можем предположить, что она печальна….
