— Добро пожаловать, кэп. Хотите глоточек коньяку в чисто медицинских целях?
— Не откажусь, — ответил Свен.
Молодой доктор щедрой рукой плеснул две порции из бутылки, на этикетке которой красовалось: «Возбудитель сенной лихорадки».
— Для чего такой мрачный ярлык? — удивился Свен.
— А чтоб команда не прикладывалась. Лучше уж пускай у кока воруют лимонный экстракт.
Доктора звали Абу-Факих. Был он родом из Палестины, недавно окончил медицинский институт в Вифлееме.
— О Форбсе слыхали? — приступил к делу Свен.
— А кто не слыхал?
— Хотел у вас спросить как у единственного медика на борту: вы прежде не замечали у Форбса признаков расовой вражды?
— Ни разу, — без колебаний ответил Абу-Факих.
— Не ошибаетесь?
— В таких вещах мы, палестинцы, разбираемся, нутром их чуем. Уверяю вас, для меня поведение Форбса — полнейшая неожиданность. Разумеется, с тех пор я неоднократно беседовал с ним.
— Какой же вы сделали вывод?
— Форбс честен, расторопен, прямодушен, простоват. Унаследовал отжившие предрассудки в виде старинных традиций. Сами знаете, у выходцев из Горной Джорджии сохранился целый арсенал местных обычаев. Эти обычаи всесторонне изучены антропологами островов Самоа и Фиджи. Вам не доводилось читать «Достижение совершеннолетия в Джорджии»? или «Народные обычаи Горной Джорджии»?
— Времени не остается на такое чтение, — проворчал Свен. — У меня с кораблем хлопот по горло, не хватало еще вникать в психологию каждого члена команды.
— Да, пожалуй, кэп, — сказал доктор. — Хотя эти книги есть в судовой библиотеке, вдруг вам вздумается полистать. Ума не приложу, чем тут помочь. Процесс переориентации долог. К тому же я терапевт, а не психиатр. Есть во Вселенной раса, с представителями которой Форбса никто не принудит служить, поскольку они вызывают в нем прилив первозданной расовой ненависти. По нелепой случайности ваш новенький принадлежит именно к этой расе.
— Оставлю Форбса в порту, — внезапно решил капитан. — С рацией справится офицер связи. А Форбс пускай садится на любой другой звездолет и отправляется к себе в Джорджию.
— Не советовал бы.
— Почему же?
— Форбс — любимец команды. Все осуждают его за дурацкое упрямство, но, если он не пойдет вместе со всеми в рейс, на борту воцарится уныние.
— Опять незадача. — Свен задумался. — Опасно, крайне опасно. Но черт побери, не могу же я оставить в порту новичка! Да и не желаю! Кто здесь, в конце концов, главный — я или Форбс?
— Вопрос чрезвычайно интересный, — подхватил Абу-Факих и поспешно увернулся от бокала, которым запустил в него разъяренный капитан.
