— Здравы будьте, отроки! — приветствовал нас он. — Вы к Князю Всеславу, поди? Нет сейчас Князя. Завтра он будет.
— Здравствуй, Бажен, — сказал Сережка. — Юрик у нас гостит, и я хочу показать ему Терем.
— Дело хорошее, — одобрил Бажен. — Сами посмотрите или экскурсию провести?
— Мы сами.
— Ну ступайте. — Бажен пододвинул табурет, забрался на него и привстал на цыпочки, наливая масло в лампаду перед иконой: — Правила вы знаете. К Мечу не подходите, в Зеркало не заглядывайте.
Мы вышли из горницы и начали подниматься по лестнице с каменными перилами.
— Бажен — домовой, хранитель Терема, — пояснил Сережка. — Он здесь давно, с тех пор, как начал строиться Терем. Может даже, он пришел вместе с Князем Всеславом.
— А что за Меч и Зеркало он упоминал? — спросил я.
— Меч Князя и Зеркало миров. Мы их увидим!
Лестница привела нас на площадку между этажами. Вправо и влево уходили широкие лестничные пролеты, а прямо перед нами висела картина. На ней был знакомый пейзаж: небо, медленно утрачивающее ночную синеву, наливающиеся зеленью холмистые просторы, взблескивающая под утренним солнцем лента реки… Мне не показалось: картина действительно менялась со временем!
— Так здесь было, когда Княжна Ладомира и Князь Всеслав впервые пришли сюда, — сказал Сережка и указал рукой: — Вот на этом самом месте они и начали строить Город. А сейчас мы увидим историю его строительства.
Он побежал по правой лестнице, перескакивая через ступеньки. Я постарался не отставать. Лестница закончилась, и мы оказались в длинной галерее. Справа тянулся ряд окошек с закругленными сводами, а слева одно за другим шли огромные полотна. Люди в ярких одеждах, крылатые кони, строящиеся здания и храмы…
Я остановился возле картины с двумя фигурами в центре: человек могучего сложения, в просторной рубахе, с волосами, перевязанными тесьмой, и словно шагнувший к нему из золотого сияния… ангел? Блистающе-белые одежды, красный плащ за плечами и золотистые крылья. Русые волосы, охваченные золотым обручем с сияющим янтарно-желтым камнем. Открытое лицо, спокойные серые глаза… Нет, подумал я, он не может быть ангелом. Он чем-то неуловимо близок людям — и тем, окружившим его на картине, и тем, кто живет в Городе сейчас. И мне. Словно бы всех нас связывает с ним незримая, но прочная нить.
— Это… Князь Всеслав! — понял я. Сережка торжествующе улыбнулся:
— Я так и думал, ты его сразу узнаешь! Его трудно не узнать. Таким мы видим Князя чаще всего. Но его внешний облик — как имя, которое мы произносим, обращаясь к нему. Он принимает этот облик для того, чтобы общаться с нами. А человек рядом с ним на картине — Вратко, наш первый кузнец.
