После этого был предписан уголовный арест и было передано прокурору все производство дела, на основании которого последний представил 12-го апреля свою recessus acceptarius. В этом деле он принял только последнее признание обвиняемой и предложил ей еще раз вполне и обстоятельно все рассказать; вместе с тем в ее присутствии он привел к присяге хирурга и акушерку, чтобы выслушать их заявления, как свидетелей.
Тюремная комната была окурена освященной виноградной лозой, и обвиняемая была снова 12-го апреля приведена к допросу. Она повторила в существенном свое прежнее признание, при этом рассказала еще о следующем случившемся с ней во время ее пребывания в тюрьме обстоятельстве.
Четырнадцать дней тому назад у нее вышли изо рта три белых червя, вида и величины гусеницы, длиною в полпальца; из них два первые имели много ног и по одной голове, тогда как третий имел гораздо более ног, чем предыдущие, и две головы. После того как она окурилась посланной ей господином пастором освященной вещью и этот запах проник в ее горло, при повторении анафемы выше описанный двухголовый червь вышел и пополз по столу. Иван Лютеке, который видел этого червя, а также и двух других, в ее присутствии их сжег, причем каждый раз было такое зловоние, что невозможно было оставаться в доме. Свидетель Лютеке утверждал, что двух червей, которые в различные дни вышли из горла обвиняемой, он видел и сжег, относительно же третьего он ничего не знает.
На основании всего этого обвинительного материала суд принял дело к обсуждению и открыл судебное заседание, поручив прокурору установить обвинение и назначив подсудимой защитника в лице д-ра Вейса. Прокурор в своей обвинительной записке остановился на силе имеющихся в деле доказательств и полагал, что показания акушерки и хирурга должны считаться полным доказательством виновности подсудимой. Вместе с тем он считал нужным отвратить возможное возражение защитника относительно недостаточности доказательств и прибавил, что если даже имеющиеся доказательства и недостаточно полны, то, согласно мнению знаменитого криминалиста Карпцова, в таких опасных преступлениях, как любовная связь с дьяволом, для установления наличности corpus delicti должно считаться достаточным одно подозрение. Ввиду этого он считает виновность подсудимой установленною и предлагает наказание через сожжение.
Защитник прежде всего заявил, что возможности такого союза с дьяволом он не хочет отрицать, а имеет лишь в виду только указать на недостаточность доказательств, послуживших основанием для обвинения. Он полагает, что для установления факта любовной связи подсудимой с дьяволом не имеется в деле никаких объективных данных, потому что все обстоятельства, удостоверенные свидетельскими показаниями и служащие будто бы для установления объективного факта, могут быть объяснены естественным образом. Затем сознание подсудимой, по мнению защитника, тоже не может считаться объективным доказательством. Наконец, если даже союз подсудимой с дьяволом и имел место, то он все-таки в настоящем случае должен считаться недействительным, потому что обвиняемая, несмотря на этот союз, не отреклась от Бога и святых, а это обстоятельство противоречит самой сущности такого союза. Принимая во внимание все эти обстоятельства и также раскаяние подсудимой, он просит суд быть милостивым к обвиняемой и оказать ей снисхождение, назначив умеренное наказание, например, полугодичное заключение в тюрьме.
