имя вплелось в каждый кустик сумаха, в ветви каждого дерева у подножия проклятого холма:
Ктхун! Ктхун! Ктхун! Ктхун! Глаза б мои не видели! Смотрю вверх, и там нет упокойствия: об-лага выстроились в голубом небе: КТХУН. Смотрю на реку, а она упирается в поле острым шевроном: К, Как в «Ктхун».
Как спасти такой мир? Неужели все это — правда?
Не праведливо!!!!!!!!
4 мая 2008
Закрою ли я дверь убив себя
Наступит покой, пусть даже венное забвечие
Поеду туда снова. На сей раз не до конца. Только до Убей-моста.
Там неглубоко. Дно каменистое.
Лететь футов тридцать.
Не самое хорошее число, ну так что ж
Если загреметь с этого моста то точно убьешься
Убьешься
Из головы не идет трехстворчатый глаз
Тварь с головой-шлемом
Визжащие лица на камне
КТХУН!
[Здесь заканчивается рукопись доктора Бонсана]
8 нюня 2008
Дорогой Чарли!
Ты ничего не ответил на первое письмо с рукописью Джонни, и это очень хорошо. Пожалуйста, не читай моего последнего письма, а если бумаги, которые были с ним, остались, сожги их немедленно. Так хотел Джонни, а волю усопшего надо исполнять.
Я убеждала себя, что доеду только до Убей-моста, чтобы посмотреть на место, где мы провели беззаботное детство; место, где он покончил с жизнью, когда беззаботные времена прошли, Я пыталась убедить себя, что этим я поставлю точку (так сказал бы Джонни), Все обернулось не так, мной правило то сознание, которое лишь прикрывается, как вуалью, моим сознанием. То сознание, где все мы — Джонни это прекрасно знал — так похожи. Иначе с чего бы мне брать с собой ключ? Просто ом лежал на своем месте, в кабинете. Не в том ящике, где я нашла рукопись, а в верхнем, над замочной скважиной. Рядом с другим ключом — «для выравнивания», как он и сказал.
Послала бы я тебе ключ вместе с рукописью, если б нашла их в одном месте? Не знаю. Правда, не знаю. Хотя в общем-то я рада тому, как все сложилось. Потому что ты мог бы захотеть туда съездить. Тебя могло бы потащить простое любопытство или что-нибудь еще. Что-то посильнее.
А может, все это чушь. Может, я только потому взяла ключ, поехала в Моттон и нашла дорогу, что я та, кем назвала себя в первом письме: дочь Пандоры, Откуда мне знать? Н. не знал, И мой брат тоже не знал; не знал до самого конца. Он ведь всегда говорил: «Я — профессионал, мне можно, а вы даже не пытайтесь проделать это дома!»
В любом случае не беспокойся обо мне, со мной все в порядке. А если и нет, считать я умею. У Шейлы Леклер — один муж и один ребенок. У Чарли Кина — во всяком случае, согласно «википедии» — одна жена и три ребенка. А значит, ты можешь потерять больше, чем я. И кроме того, я, может, все так же в тебя влюблена.
