Отступление седьмое.
Мало кто сейчас знает, но у Адаманита есть старшая сестра, Еремина. Она неплохой алхимик, хотя, конечно, до брата ей далеко, а еще она ученый в сфере магических колебаний. Раньше Еремина помогала младшему брату в работе, но потом она была сослана в другой мир за один неудачный эксперимент, в ходе которого погибло несколько человек не-магического слоя. Это было в Японии, в сороковых-пятидесятых годах, и инцидент был успешно замят (всего-то — память подправить, дать ложную информацию кому надо), но по магическим законам такое не могло остаться без внимания. И если бы тот эксперимент был хотя бы зафиксирован, как положено… Печальное стечение обстоятельств.
Грустно, что и сама Еремина пострадала во время взрыва. С тех пор она бездетна.
Но большим ударом для нее стала разлука с братом. Слухи поговаривают, что она была без памяти влюблена в Адаманита, а взрыв тот произошел, когда она узнала, что он увлечен Матильдой. Правда ли это — Еремина, разумеется, не говорит. Она в последнее время вообще мало с кем разговаривает, особенно с Земли. Даже на праздники не выбирается, предпочитая проводить их в одиночестве…
Пожалуй, в растерянности Адаманита есть некая вина его старшей сестры. Он рос, будучи в полной уверенности, что о нем есть, кому позаботиться. Старшая сестра слишком опекала его, и к самостоятельной жизни Адаманит практически не был подготовлен.
На данной момент некоторые члены семьи (особенно те, кто живет в непосредственной близости к лаборатории алхимика) упорно уговаривают Адаманита взять себе ученика. В надежде на то, что тот сможет позаботиться о своем чудаковатом учителе.
Распрощавшись с Борталио и вернувшись домой, я обнаружила преинтереснейшую картину у себя в комнате. Главным образом она была интересна потому, что действующих лиц в ней был как-то чересчур много.
Первое, и совершенно законно находящееся там — это Налька. Она, красная от смущения, сидела на краешке кровати и прижимала к животу поднос, вцепившись в него, как в спасательный круг. Вторым была, как я понимаю, причина ее смущения, в лице моего дяди Алекса, который устроился рядом и оживленно что-то рассказывал своим фирменным тоном. Третьим, и тоже вполне допустимым, участником событий была Саманта, развалившаяся на подоконнике и довольно жмурящаяся на то, как Лапоть (это четвертый, если кто-то не понял) бегает туда-сюда с чаем и блюдечком молока. Ну и завершало картину пятое действующее (вернее, дремлющее в кресле, которого раньше не было), коим являлась моя горячо любимая старшая сестра, Ося. И как только все они поместились в нашей небольшой комнатке?..
