— Ну нет, это не я, — решительно заявил Аллун. — И уж конечно, не Роуэн. И, осмелюсь сказать, не ты, Джон. Ну по крайней мере не сейчас.
Он лукаво взглянул на Роуэна, который тут же отвернулся. Ему не хотелось думать о Силаче Джоне и маме. Ни сейчас, ни вообще никогда.
— Видно, из тех троих, что остались, я подхожу больше всех, — сказала Бронден. — У меня ведь нет семьи, и я никого не люблю. Целыми днями я вожусь с деревом, и мне это нравится. Я верю только тому, что вижу собственными глазами. Значит, я вас и поведу.
На том и порешили.
Через полчаса, поев и хорошо отдохнув, они снова двинулись в путь и пошли на северо-запад, как указывал компас. Тропа исчезла. Бронден очень льстило, что в вожаки выбрали именно ее, и впервые с начала путешествия настроение у нее было превосходным. За ней, погрузившись в странное молчание и еле передвигая ноги, шла Вэл. Потом Аллун и Марли. Потом Роуэн с Силачом Джоном, который опять взвалил на плечи мешок Роуэна, «чтобы было удобнее нести». Когда Бронден объявила привал, все тут же остановились, чтобы срезать мягкие острые веточки деревьев с запахом сосны, которые росли на пути. Бронден рассудила, что из этих веточек выйдут хорошие факелы — ведь все факелы, что у них были, унес с собой Эллис.
Они спускались по склону все ниже и ниже, и вокруг становилось все более сыро. Вместо зеленого ковра под ногами теперь хлюпала грязь.
Аллун принюхался, наморщил нос и недовольно сказал:
— М-да, запашок!
Деревья вокруг них стали совсем другими — тихими и мрачными. От сырых скрюченных стволов прямо по воздуху тянулись белые жирные корни. На коре, точно языки пламени, пылали пятна неизвестных грибов. Грязь становилась все жиже. Из-под башмаков Роуэна разлетались брызги.
Вдруг на землю опустился туман. Бронден нагнулась к компасу, чтобы успеть разглядеть, куда им дальше идти, потому что желтоватая мгла окутала, словно облако, все вокруг. Она, точно пар, вилась вокруг деревьев, шла от топкой жижи и камышовых зарослей, что тянулись по обеим сторонам болота. С каждым мгновением становилось все темнее.
В конце концов они почувствовали себя словно запертыми в каком-то безмолвном и непонятном мире. Мир этот состоял из тумана и грязи. Кроме хлюпанья под ногами, ничего не было слышно. Марево плыло впереди, сзади и по бокам и, казалось, по своей воле меняло очертания и направления, потому что ни одно дуновение ветерка не шевелило листьев деревьев.
Потом Роуэн заметил, что слева от него движется что-то большое и темное. Он приостановился, вглядываясь в волнующуюся, беспокойную, обманчивую дымку и стараясь догадаться, что же это за…
