— Билл, — кричал он, — сию же минуту выходи!
Я потащился за ним. В жизни не видел моего отца таким свирепым. Потом я услышал, как щелкнул замок. Дверь распахнулась, и на пороге показался мистер Макколл с недоеденной свиной отбивной в руке.
— Ты чего орешь как резаный, Джеффри. Так можно и подавиться. — И он хихикнул.
— Подавись-ка вот этим! — завопил папа и швырнул в него полную горсть помидорной каши. Все это заляпало белую тенниску мистера Макколла, потекло по белым штанам и закапало на ослепительно белые кроссовки.
Мистер Макколл уставился на свою испачканную одежду. На лице его было написано полнейшее недоумение.
— Ты что, рехнулся? — выдавил он наконец.
— Не я, а ты, — завизжал мой отец. — Как ты мог такое сделать? Из-за какой-то дурацкой голубой ленточки!
— Да ты в своем уме? Что ты несешь? — взорвался мистер Макколл.
— Что я несу? Ах, мы ничего не знаем! Нет уж, дудки! Ты так просто не открутишься!
Мистер Макколл сбежал со ступенек и оказался нос к носу с моим отцом. Воинственно выпятив грудь, он лез на него как боевой петух.
— Да не трогал я твои вшивые помидоры, — взревел он. — Его помидоры! Ты и голубую ленточку в прошлом году купил небось?
Папа подставил кулак к самому носу мистера Макколла.
— Это я-то купил? Мои помидоры были лучшими на всей выставке! Рядом с моими твои выглядели как виноград! А твои касабы? Где это слыхано — в Миннесоте выращивать дыни-касабы? Курам на смех! Над тобой вся выставка будет хохотать.
Меня всего колотило. Сейчас они начнут колошматить друг дружку и мистер Макколл уделает моего папашу.
— Хохотать? — ревел мистер Макколл. — Это над тобой будут хохотать! Над тобой и твоими хвалеными помидорами. И над твоими газонными украшениями в придачу. А теперь вали подобру-поздорову, пока я не потерял терпение!
Мистер Макколл направился к двери, потом обернулся и говорит:
— Я не хочу, чтоб мой сын водился с Джо! Это твой сын, наверное, передавил твои помидоры, как и мои дыни.
Он скрылся в доме, хлопнув дверью с такой силой, что все крыльцо задрожало.
Эту ночь я долго ворочался, не в силах заснуть.
Рожи на дынях. Раздавленные помидоры. Шепчущие газонные гномы. Все это никак не выходило у меня из головы.
Время было далеко за полночь, а я все не мог глаз сомкнуть. Гномы с их злобными улыбочками так и мельтешили перед глазами. Эти гнусные, смеющиеся хари. Это они потешаются надо мной.
Вдруг в комнате стало невыносимо жарко и душно, я сбросил тонкую простыню, которой накрывался. Все равно дикая жара.
