Кажется, профиль обозначился полностью. Да и фас виден довольно отчетливо. Читатель предупрежден.
А теперь, когда в гром похвал внесена родимая сатирическая нота, можно уже надеть визиточные брюки, нарядиться в парадную толстовку и бархатным голосом зачитать теплое приветствие, написанное пером "рондо" на куске рисовальной бумаги.
1932
Я, в общем, не писатель. - Впервые опубликован в журнале "Крокодил", 1932, э 15-16, под заглавием "Литературная отмычка". Подпись: Ф. Толстоевский. Это был юбилейный номер журнала, посвященный десятилетию "Крокодила". Под названием: "Я, в общем, не писатель" впервые вошел в сборник "Как создавался Робинзон", "Молодая гвардия", М. 1933,
Печатается по тексту Собрания сочинений в четырех томах, т. III, "Советский писатель", М. 1939. В этом издании и в сборнике "Как создавался Робинзон", "Советский писатель", М. 1935, фельетон ошибочно датируется 1933 годом.
ХОТЕЛОСЬ БОЛТАТЬ
Внезапно заговорили о пробке. Пробка!
На время это обыкновенное и, так сказать, второстепенное слово стало главным. Его склоняли во всех шести падежах, произносили всюду, где только возможно, и весьма часто ни к селу ни к городу.
Как же такое в общем мизерное слово выскочило вперед и сделало головокружительную карьеру?
О, это началось просто. Появилась в газете заметка:
МИЛЛИОНЫ НА СМЕТНИКЕ
Заголовок серьезный, но не самый свежий. В газетах часто можно найти такие заголовки: "Миллионы ржавеют", "Миллионы под ногами", "Миллионы на ветер". Заметка "Миллионы на сметнике" без журналистской нарядности и щегольства ставила простенький вопрос - использованная пробка не должна пропадать, ее снова можно пустить в дело, и таким образом миллионы избегнут печальной необходимости валяться где-то в мусорных ящиках.
Предложение имело успех. Один видный хозяйственник высказался в том смысле, что пробку действительно не худо бы собирать. С этим согласились все.
Тут-то и надо было начать сбор пробки, сухо, по-деловому, не сопровождая свои действия вызывающими возгласами, извлечь миллионы из сметника и вернуть их на производство.
Но произошло совсем не то.
Первой откликнулась киноорганизация. Там зорко следят за прессой и торопятся все что ни на есть немедленно отобразить в художественных произведениях. Вскоре было обнародовано сообщение, что сценарист Мурузи приступил к работе над сценарием (название еще не установлено), в котором ставятся вопросы сбора пробки в свете перерождения психики отсталого старьевщика-единоличника. Через два дня последовало новое сообщение. Оказывается, Мурузи сценарий уже окончил (условное название - "На последней меже"), создана крепкая съемочная группа и составлена смета на девяносто четыре тысячи ориентировочных рублей.
