— Студеная была ночка, — начал он, бросив весла и пустив лодку по воле невысоких волн. — Несколько дней подряд крепко задувало с востока, нагоняло воду вверх по Ферту. И вот сижу я дома, вечеряю с женой, а тут стук в дверь. Выглянул в окошко, вижу, два оруженосца при королевских гербах, оба мокрые и грязные, и орут, мол, здесь его величество король Шотландии, так что давай открывай. Я отпер дверь, они и вошли. А за ними король. Я сразу его признал — ражий такой, рыжий, глаза орлиные и нос тоже. Я не раз его видел, когда он переправлялся через Ферт.
Перевозчик замолчал, хитро улыбнулся и потянулся за монетой, но Корбетт вытащил из-под плаща длинный кинжал. Перевозчик пожал плечами, усмехнулся и продолжал:
— Я стал на колени, но король заорал: вставай, говорит, и готовь лодку. Я начал было перечить, а он говорит, мол, смерти я, что ли, не боюсь. А я говорю: само собой, боюсь, но умереть заодно с ним, это я завсегда готов.
— И что король? — спросил Корбетт.
Перевозчик скривился:
— Расхохотался и швырнул мне кошелек с монетами. Так что я приготовил лодку.
— Король был пьян? — спокойно спросил Корбетт.
— Да нет, — ответил перевозчик. — Выпить выпил, видать, немало, но чтобы пьян — это нет.
— И что потом?
— Я перевез его с оруженосцами, высадил, дождался утра, а потом вернулся.
— Почему дожидался утра? — спросил Корбетт.
— Так ведь буря же, — язвительно ответил перевозчик. — Как раз в ту ночь один из лодочников сгинул — Симон Таггарт. — И он указал на берег, который они оставили. — Его нашли на отмели. Как есть утопший. А вдова говорит, он тоже отправился через Ферт, да погиб. — Он повернулся и снова сплюнул через плечо. — Вот бедняга! Нет чтобы поостеречься!
— Значит, кто-то еще переправлялся через Ферт в ту ночь? — спросил Корбетт.
Перевозчик пожал плечами:
— Необязательно. Симон, может, просто товар хотел перевезти. А в Ферте все время гибнет уйма народу.
— Когда ты переплыл, — не унимался Корбетт, — не заметил ли ты, не слышал ли чего-нибудь нехорошего?
— Это в каком смысле? — вскинулся перевозчик. — Да и что там могло быть? Нет, — продолжал он, — как только мы подошли к отмели, король, а за ним оруженосцы выпрыгнули и пошли к берегу. Там их кто-то ждал. Я слышал голоса, лошади ржали и били копытами. Потом они уехали. А когда я вытащил лодку на берег, там стоял только королевский управляющий, вымокший до нитки, и во всю глотку ругал короля с этими его сумасшедшими выходками.
— И что потом? — снова прервал его Корбетт.
