Графиня остановила лошадь.
— Коменж! Охота впереди! Судя по звуку рогов, оленя уже начали травить.
— По-видимому, вы правы, очаровательница.
— А вы разве не хотите принять участие в травле?
— Разумеется, хочу. Иначе мы лишимся славы охотников и наездников.
— В таком случае не мешает поторопиться.
— Да, наши лошади передохнули. Покажите же нам пример!
— Я устала, я дальше не поеду. Со мной побудет господин де Мержи. Поезжайте!
— Но...
— Сколько раз нужно вам повторять? Пришпорьте коня.
Коменж не трогался с места. Кровь прилила у него к щекам. Он бросал злобные взгляды то на Бернара, то на графиню.
— Госпоже де Тюржи хочется побыть вдвоем, — насмешливо улыбнувшись, сказал он.
Графиня показала рукой на кустарник, откуда долетали звуки рога, и кончиками пальцев сделала крайне выразительный жест. Но Коменж, видимо, все еще не склонен был уступать место своему сопернику.
— Что ж, придется сказать вам все начистоту. Оставьте нас, господин де Коменж, ваше присутствие мне несносно. Ну как, теперь вы поняли?
— Отлично понял, сударыня, — отвечал он с бешенством и, понизив голос, прибавил: — А что касается вашего нового любимчика... он недолго будет вас тешить... Счастливо оставаться, господин де Мержи, до свиданья!
Последние слова он произнес раздельно, а затем, дав коню шпоры, погнал его галопом.
Лошадь графини припустилась было за ним, но графиня натянула поводья и поехала шагом. Время от времени она поднимала голову и посматривала в сторону Мержи с таким видом, словно ей хотелось заговорить с ним, но потом снова отводила глаза, как бы стыдясь, что не знает, с чего начать разговор.
Мержи был вынужден заговорить первым:
— Я горжусь, сударыня, тем предпочтением, какое вы мне оказали.
— Господин Бернар! Вы умеете драться?..
— Умею, сударыня, — отвечал он с изумлением.
— Просто уметь — этого мало. Вы хорошо... вы очень хорошо умеете драться?
— Достаточно хорошо для дворянина и, разумеется, плохо для учителя фехтования.
— У нас в стране дворяне лучше владеют оружием, нежели те, что избрали это своим ремеслом.
— Да, правда, я слыхал, что многие дворяне тратят в фехтовальных залах время, которое они могли бы лучше провести где-нибудь в другом месте.
— Лучше?
— Ну еще бы! Не лучше ли беседовать с дамами, — спросил он, улыбаясь, — чем обливаться потом в фехтовальной зале?
— Скажите: вы часто дрались на дуэли?
— Слава богу, ни разу, сударыня! А почему вы мне задаете такие вопросы?
— Да будет вам известно, что у женщины не спрашивают, с какой целью она что-нибудь делает. По крайней мере, так принято у людей благовоспитанных.
