Ему нет дела до того, что происходит на Земле или где-то там еще.
Профессор склонился к топографическому изображению старого друга:
— Кажется, это будет весьма занятно.
— Привет, Эрнст, — сказал Скуаза, и изображение остановилось и запрыгало, словно диск заело.
Профессор смотрел на него, узнавая обычную кодировку топографических посланий корпорации. Если на приветствие ответит голос, отличающийся от записанного на диске, вся информация будет стерта.
— Привет и тебе, Горди, — раздельно проговорил профессор. Система опознавания сработала, и голограмма стала четче и ожила снова. Профессор тихо добавил: — Я знал, что это нужная фраза.
— Извини за все эти приемы рыцарей плаща и кинжала, — улыбнулся Скуаза, но его карие глаза оставались серьезными. — У нас тут небольшие затруднения. Хотя затруднения о — это, пожалуй, не то слово. Самая настоящая заваруха. Думаю, нужно, чтобы ты был в курсе того, что происходит, даже если для этого потребуется шесть месяцев.
Профессор отметил про себя, что это послание шло к нему семь месяцев и два дня, но молча продолжал слушать.
Изображение Скуазы начало приближаться, и вот уже на экране была видна только голова, висящая над письменным столом Клейста.
Голова глубоко вздохнула и продолжала:
— Эрнст, твоя работа над проектом «Химера» вызывает кое у кого нездоровый интерес: например, у корпорации «Грант», компании «БМИ» и нового азиатско-китайского консорциума, который уже пытался внедрить в корпорацию своих агентов. Их усилия оставались бесплодными — до недавних пор.
Лицо Скуазы отодвинулось, потом он встал и подошел к окну, очевидно обдумывая, что сказать. Профессор сидел перед столом, сцепив пальцы под подбородком, не отрывая взгляда от голограммы.
Наконец Скуаза отвернулся от окна и посмотрел прямо в камеру:
— Эрнст, с твоим последним отчетом не все в порядке. Мы получили передачу, но установили, что она была перехвачена и расшифрована.
— Неужели? — тихо сказал профессор, не меняя позы.
— Сработали чисто, — говорил Скуаза. — Но проверка показала, они не только перехватили и расшифровали информацию, но и фальсифицировали ее, заложив в нее вирус замедленного действия. Неприятно, мягко говоря. Ты не можешь себе представить, сколько времени и сил мы уже потратили. Я вовсе тебя не обвиняю, надеюсь, ты не воспринял мои слова как упрек. — Скуаза вздохнул и опять опустился в кресло перед письменным столом. — Самое скверное, что нам не известно, первый раз они перехватили наши передачи или сотый. Сейчас мы перепроверяем все наши компьютеры, можешь представить себе, что это такое.
