Корнеев тут же ринулся в ту сторону, давая знак остальным следовать за ним.
Стараясь производить как можно меньше шума, группа гуськом пробежала мимо офицерского блиндажа и свернула в крытый ход сообщения, ведущий во вторую линию окопов. А еще минуту спустя "призраки", подсадив девушек, выметнулись из дальней траншеи, подходившей почти впритык к опушке и, пригибаясь к земле, бросились под защиту леса. Успели… Ракета взмыла как раз в тот миг, когда Малышев уже привычно придерживал руками слишком раскачавшиеся ветки.
Присели, переводя дыхание. Самое трудное и опасное осталось позади, но расслабляться было рано. Чужой, неисследованный лес мог прятать врагов не хуже, чем разведчиков. А единственной защитой для группы была непроглядная темень, которая в любой миг могла предать, осветившись вспыхнувшей спичкой или сполохом карманного фонаря. Еще хуже — неожиданным снопом света от вспыхнувших фар, укрытого ветками или маскировочной сетью, автомобиля.
Но и рассиживаться некогда: летом светает быстро. Корнеев поманил к себе старшину Телегина. И условленными знаками приказал продвинуться вперед на пятьдесят шагов. Кузьмич кивнул и бесшумно исчез во тьме.
"Вот из кого надо было формировать группу, — запоздало подумал Николай. — Хотя, если вдуматься, умение двигаться бесшумно еще не делает из охотника настоящего разведчика-диверсанта. Зато, уж если совпадает…"
Корнеев ткнул пальцем в Гусева и указал направление, в котором выдвинулся старшина. Через пять секунд, следом за ними пошел Пивоваренко. От десантника шуму было больше, чем от первых двоих, но лес молчал. Зато, когда пришла очередь саперов, у Николая даже сердце екнуло. Вот где сказалось отсутствие хоть какого-то времени, необходимого для подготовки. Ползали оба капитана отменно, а вот ходить по ночному лесу не умели совершенно. Удирающее от опасности стадо диких кабанов подняло бы меньше треску и шороху.
К счастью, противника поблизости не оказалось, и Корнеев поспешил переместить вперед одним броском всю группу. При этом, с некоторым удивлением отметил, что в движениях младшего сержанта Гордеевой нет той заполошной суетливости, присущей многим остальным. Девушка передвигалась уверенной поступью бывалого лесника. Но, в целом, общая картина от этого не менялась. Уповать на везение и дальше не стоило. К сожалению, у этого фактора, столь желаемого, особенно на войне, постоянства и надежности не больше, чем у неразорвавшихся, после выстрела, артиллерийских боеприпасов.
