Случилось все осенью, незадолго до появления Елены на свет. Элеонора жила в своем домике у реки, еще со старыми, привычными берегами и хорошо знакомыми местами - по колено в воде тут можно было благополучно перебраться на другой берег, вдоль которого тянулись густые леса.
Одинокая идиллическая жизнь Элеоноры до рождения ребенка казалась Елене трогательной, однако в нее не верилось. Она, само собой, ни разу не спросила у Элеоноры о мужчине, который был ее отцом. Вообще-то Елену, слушавшую в который раз все тот же рассказ, охватывало иногда странное чувство, что зачатие ее произошло каким-то сверхъестественным образом, без участия мужчины из плоти и крови, без любви или страсти. Однако и об этом, как и о многом другом, они никогда не говорили. Елена лишь спокойно слушала знакомый рассказ.
Осенью Элеонора так любила собирать грибы, что чуть ли не каждый второй день отправлялась в лес, переходя реку вброд, даже когда большой живот с Еленой ей уже трудно был нести. И все же Элеонора нашла способ отдохнуть посреди реки. Ее она пересекала как раз напротив островка, где по-прежнему высилась церковь и рядом - надгробный камень с трудно различимой надписью на латыни, которая повествовала о предателях.
Но в ту осень островок со старой церковью стал для Элеоноры не только местом отдыха. Опершись спиной о памятник предателям и широко раскинув ноги, чтоб уместить поудобней живот, она принималась думать о том, о чем в жизни никогда не думала. И потому, что мысли эти преследовали ее, их можно было назвать предчувствиями.
Элеонора чувствовала, что люди не рождаются злыми и злыми не умирают. Грех и предательство - они существуют, пока живешь. Ну у кого там, в этих заоблачных высях, где души людские витают до рождения и после смерти, достанет времени подсчитывать добрые и дурные дела, отпускать или не отпускать грехи - вот какие мысли одолевали женщину на сносях, пока она давала отдых своим отяжелевшим ногам, пройдя по реке половину нелегкого пути. Однажды, прислонившись к камню, она заметила, что исписанная сторона его в осенней прохладе покрылась капельками росы. Элеонора провела пальцем по сырым каменным бороздкам. Контуры старинных букв словно бы засочились слезами - крохотные ручейки сбежали вниз и на мгновение покрыли надгробный камень мельчайшей сеточкой живой воды.
- Так, избавившись от грехов, плачут в бескрайних просторах от счастья предатели, - собрав все силы, громко произнесла тогда Элеонора. Звуки разнеслись по всему острову, и предчувствия рассеялись.
