— Дайте срок, — пообещал Ларин на удивление пустынному горизонту, словно греки, испугавшись гнева Посейдона, вообще решили оставить Ларина и его корабли в покое, удовольствовавшись возвратом испепеленного Одесса, — я сюда еще вернусь и поквитаюсь за все, что вы тут натворите.
А в том, что греки, дождавшись фиванцев и спартанцев, вскоре попытаются устроить тут «выжженную землю», навалившись всем миром, посуху и поморю, Ларин не сомневался. Просто сейчас они видимо зализывали раны и проводили разведку, прикидывая с чего начать. Так или иначе, эта задержка вышла Ларину на руку. Он успел сообщить последние новости Аргиму и настроить его на правильную войну, а сам собрать корабли и выйти в море, выполняя царский указ. Впрочем, насчет места пребывания остатков флотилии греков, были у Ларина и еще мысли. Одна из них, — крайне неприятная.
«Кто знает, — размышлял адмирал, рассматривая морские просторы и прохаживаясь вместе с Токсаром по палубе квинкеремы, что набрав ветер парусами, ходко шла по волнам, — может они вовсе не сюда плыли и случайно на меня нарвались. Может, они дальше по морю в сторону Крыма направились и уже давно обогнали меня, не тратя сил на захват побережья?».
Он поделился своими соображениями со спутником.
— Может и так, — кивнул, поразмыслив бородатый скиф, поглаживая висевший на поясе топорик, — хотя, мне думается, что они все же сначала попробуют отбить Томы и побережье. Крым далеко.
— Не дальше, чем отсюда до Греции плыть, — возразил адмирал, нахмурившись, — для них море родная стихия. Могли уже туда часть кораблей отправить, тем более, что вдоль берега плыть не надо. Можно и напрямки, в открытое море. Так мы их и просмотрели.
— Подождем, — рассудил Токсар, — скоро сами там будем. Все и узнаем.
— Подождем, — согласился адмирал, пересчитывая свои корабли, которых набралось чуть больше двадцати, из которых шесть были квинкеремами, а остальные триерами, — больше нам ничего не остается.
Было раннее утро, солнце еще вязло в мутной дымке, словно не решаясь подняться на небосвод повыше.
— Смотри в оба, — приказал адмирал, не спавший всю ночь, которую не пожелал терять на сон, потратив на сборы своей флотилии, — а я пойду, вздремну. Если появится что на горизонте, буди.
Токсар молча, кивнул. А Ларин, обойдя баллисту и возившихся у нее артиллеристов, спустился по скрипучей лестнице к своему жесткому топчану. Едва отстегнув меч, он рухнул на него даже не сняв сапоги. «Хорошо, что я взял с собой Токсара, — похвалил он себя за находчивость, — есть на кого оставить командование». И мгновенно уснул, с наслаждением захрапев.
