Чтобы пройти первый круг Ада, я начал читать Джека Лондона. Много раз я перечитал любимый Лениным рассказ «Любовь к жизни». И замечательная книга Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке» не была обойдена моим вниманием.
Мне столько не хватало – вот почему приходилось отвечать за себя и за «того парня». Такой диалог казался убогим, чем-то напоминающим трехпрограммный приемник, в котором вторая и третья программы не работали. Эта грубая аналогия помогла мне остро почувствовать, чего я был лишен. И тогда я решил поговорить сам с собой начистоту.
– Я буду откровенен. Самому себе врать не положено. – Я говорю и сам себя слушаю. Но душа-то молчит! – При решении задачи «Да – Нет» возможны ситуации, когда внутренний голос запаздывает или совсем лишен эмоций. То и другое плохо.
– Я понимаю! – Мое «Я» моментально включилось в этот жесткий диалог.
– Все решают эмоции. Чем больше живых эмоций, тем ближе к истине.
– Но эмоции иногда заслоняют собой истину.
– В споре рождается истина.
– Истина рождается в споре с самим собой!
– Именно этот ответ я и хотел услышать. – Черт возьми, такой эмоциональной реакции я не ожидал.
– Мы вдвоем горы свернем.
– Но мне бы хотелось провести тестирование.
– Зачем тебе понадобилось оно?
– Чтобы знать свои возможности.
– Хорошо, начинай изверг.
– Голубой цвет может быть красным?
– Если я не дальтоник?
– Да, я – не дальтоник.
– По-моему, нет.
– А по-моему?
– По-моему, тоже нет.
– А если копнуть глубже?
– Не знаю.
– Чего я не знаю?
– Зачем копать глубже?
– Чтобы знать эмоциональные пределы задачи «Да – Нет». Мне важно, чтобы отвечал ты, а не я.
– Я знаю, что ты чуть не погиб на скамейке перед бронзовой гимнасткой. Но ты выжил. И вот теперь страдаешь сам и мне не даешь покоя. С моим появлением все так усложнилось. Но если ты забудешь обо мне или выкинешь меня из головы, я просто исчезну. И как тогда ты будешь проходить девять кругов Ада?
– Я не выброшу тебя из головы! Не дам тебе умереть. Мы пройдем вместе первый круг Ада, а затем остальные круги. Это была восхитительная концовка.
Неожиданно ко мне подошел мужчина лет сорока, гладко выбритый и колючий. Я с ним не был знаком. Но Надежда успела мне шепнуть, что он был самым талантливым специалистом в нашем отделе – гроза бездельников, глупцов и проходимцев. Так я познакомился с Резниченко Владимиром Яковлевичем. Он постоял возле меня, собираясь сказать то, чего не скажешь, не познакомившись близко.
– Ты хоть объем работы себе представляешь? – наконец язвительно выдавил он из себя.
