Выйдя из фотолаборатории и пройдя в гостиную, Михаил с огромным удивлением увидел Макарова. Адмирал был в гражданской одежде, что само по себе, как и приход к ним в дом, было довольно необычным. Макаров увлеченно о чем-то разговаривал с отцом, когда приход Михаила отвлек их. После взаимных приветствий адмирал сразу перешел к делу.
— Михаил Рудольфович, я к вам по делу. Решил не впутывать сюда посторонних. Признаюсь, я в шоке. Все, о чем вы предупреждали, сбылось в точности. Не знаю, как это объяснить, но факты остаются фактами. Вот и пришел за разъяснениями.
— Тогда, нам предстоит долгий разговор…
Михаил попросил адмирала пройти к нему в комнату. Доставать оружие, чтобы его видели горничная, кухарка и Агнесса он не хотел. Начать решил с фотографий, комментируя снимки и попутно рассказывая свою историю. Затем показал чертежи субмарин. Сказать, что Макаров был сражен, это не сказать ничего. Больше всего его поразили фотографии огромных линкоров и самолетов. И то, что случится с Россией через пятнадцать лет. Даже известие о скорой гибели, если оставить все, как есть, не поразило его так сильно.
— Михаил Рудольфович, но ведь это чудовищно… Просто чудовищно… То, что случится с Россией… Как я вас теперь понимаю… Грешным делом, думал, что вы изобрели какое-то устройство, с помощью которого можно заглянуть в будущее… А оказывается, вы сами провели там сорок лет и вернулись назад… Господи, слышали бы все, что я говорю… Но что вы хотите предпринять сейчас? Чтобы попытаться предотвратить этот кошмар?
— Я к этому и подхожу, Степан Осипович. Развал России начнется после поражения в русско-японской войне. Поэтому, ее нам надо выиграть быстро и малой кровью. Тогда у товарищей революционеров не будет такой благодатной почвы для своей деятельности. Наладить производство авиации и танков не получится. Во первых, у нас еще не тот технический уровень, а во вторых, мне не удалось достать подробных чертежей. А по схемам и фотографиям самолет и танк не построишь. Но у меня есть вещи, которые можно скопировать уже сейчас, на базе имеющихся технологий. Во всяком случае, достаточно близко, чтобы это было эффективным и надежно работало. Во первых, у меня есть вся техническая документация с чертежами немецкой средней лодки типа UB-III 1917 года и большой крейсерской лодки типа U- 139 1918 года, предназначенной для действий на удаленных коммуникациях в океане. Есть также чертежи немецкой 500-миллиметровой парогазовой торпеды, применяемой этими лодками в тот период. Во вторых, есть не совсем полная документация с чертежами более поздних лодок – средней типа VII – С и большой крейсерской типа IX–C постройки 1940 года, на которой воевал я. Есть чертежи торпед, применяемых этими лодками. Парогазовой G7A и электрической G7E.
